Work Text:
«Чёрный маг Опиона [Блоу]»
Прозвище от людей. Имя для народа, для остальных. Знак пробуждения. Просто образ. Просто пустышка. Скорее кукла, нежели человек. Менее настоящий, менее живой. Холодный, точно тело бездыханное. Глаза тёмные, с переходом в оттенок льдовый, завораживают, сердце замереть заставляя. Они обжигающе холодны, как и их владелец. Мёртвенно пусты, словно душа сломанная. Он тёмный, точно смерть, он настолько же нелюдим. Его прекрасный образ спасителя нерушим настолько же, насколько и предателя вид. Провозглашённый спаситель, а после гибель вездесущая. Точно [король]. И огненного мага не волновало, чьим королём тот являлся.
«Руд Криши»
Имя в Гелиосе. Оно было настоящим, по крайней мере, должно было являться таковым. Слабый здоровьем, по документам, мальчишка явно тем не соответствовал. Возможно, имя точно такое же. Он был более живым, настоящим, казалось, настолько, что не исчезнет, стоит только не так в его сторону взглянуть. Больше не кукла, больше не спасение и смерть. Глаза всё ещё темны, только вот того льда у зрачка не было. Теперь они казались водами озёр глубоких, уходящих вдаль, оттенок всё затемняя. Они скорее уставшие, безразличные, льдом его не обдают. Теперь он просто мальчишка, студент школы магии, но Шикмуон всё ещё видит [короля], своё безумие.
«Руд Сэнтия»
Остаток прошлого, что давно сгинул с воспоминаниями. Это имя не вернуть, оно и не было нужным. С именем ушёл и мальчик, человек, на место поставив другого. Сэнтия жил человеком, потому и фамилия, данная ему, уйдёт с ним, с человеком. Там, в прошлом, не было ни глаз из льда, ни [короля], что, казалось, и не он вовсе. Это был просто ребёнок, маленький, неокрепший, точно такой же, как и Юджериан пэл Кансиол. Только тот теперь был пылью, пеплом меж тел других, ведь, в отличие от них, его основу забрали, покидая ребёнка, веря, что тот выжил.
«Руд»
В Опионе он носил это имя. Оно было для родных, для дома. Нечто уютное, родное, неопровержимо правильное и простое. От «Руда» на его лице появлялась еле заметная улыбка, в глазах во́ды дно показывали, а лёд таять начинал. Для других незаметно, для него — очень. Юджериан смотрел, взгляд не отводя. Для огненного мага имя — бремя, клеймо, от которого избавиться истошно хочется. Для [короля] имя — знак сущности человека, тот направляющий маяк, что всегда указывал дорогу. Юджериан смотрел неотрывно, восхищаясь невольно. А если бы его имя было на…
«Черныш»
Только для него. Только от него. Другие не осмелятся называть его так. Они боялись гнева, только вот чьего больше — непонятно. Шикмуон улыбается хитро, глаза щуря. Черныш хмурится, спиной поворачиваясь. На поле они соперники, две несовместимости, огнём и льдом
прозваны — светом и тьмой.
Юджериан зовёт ласково, «Чернышом», внимание привлекает. Руд смотрит скучающе, но не отворачивается. Они не на поле боя, они не «Шикмуон и Чёрный маг». Сейчас это «Юджериан и Руд». Сейчас это два человека.
Он подходит к Огню спокойному, в глаза его смотрит. Сейчас это не пламя всепоглощающее, сейчас это речная гладь. Юджериану принадлежало намного больше, чем могло показаться, ему принадлежало его имя.
Черныш…