Work Text:
Я убиваю Бога,
Без стыда оскверняя залу,
Где когда-то в полуденным солнце
Проносили лихую молву.
В руках зажигаю я пламя,
Антиминс сгорает дотла —
Пламени нету покоя,
А святому нету угла.
На постаменте нету налоя
И иконы в чёрной крови,
Как малым предательством Бога,
Опаляют святые огни.
Я убиваю Бога,
Лампады потухли давно,
Пелена зловещим узором
Покрывает рисунки того.
В пророческом слове находят
Причину явленья жреца,
Лишь малые знают достойных,
Остальными могила полна.
В тех анналах не было горя
И сейчас там нет ничего —
Куколь грязнится в пустовье,
Ахерон клемена давно.
И пусть убиваю я Бога,
Безстудно глядя в гроши,
По моим рукам течёт кровью
Разбитый осколок души.
Сатана стонает от боли;
В тишине разбивается крик.
Его руки чернее смоли,
И скрывается солнца блик.
Где-то там убивают Бога,
И сгорел священный текст.
Не осталось ни веры, ни рока, –
Лишь одиноко висящий крест.
От огня остаются золы,
А дьявол и вовсе сник;
Лица с фресок давно скололи,
Затерялся последний миг.
И теряется в чёрной крови
Человечества светлая часть.
Наставленья забыты христовы,
И дьяволу нечего красть.
А у Бога стекают слёзы,
Дети почти не милы;
Но отречься не в праве он, Боже,
Далеко не судья же ты.
Не его ли словами вещали,
Лишь с покаяньем нужно прийти.
Прощения христова получит
Каждый угол души.
Не в праве винить он их, Боже,
Не их ведь это стяза,
И пусть человечество схоже
На дьявольские глаза.
В конце всё стеряется, что же.
Разве же будет он их винить?
Даже если крестовы
Насовсем оборвали нить.