Work Text:
Билли заинтересовался молодым учителем. Роберт казался ему персонажем готического романа. Высокий брюнет, слегка раскосые глаза, небрежность в движениях и аура загадочности, возможно даже чего-то зловещего — все это привлекало, недавно совершившего каминг аут перед друзьями, подростка.
Заинтересованность постепенно перетекала в сталкерство. Уильям знал, во сколько мистер Грей приходит на работу, во сколько уходит, что ест во время ленча, кому сколько раз на дню улыбается, что тот имеет привычку расстегивать верхнюю пуговицу рубашки, когда кто-то из его учеников говорит бред на его вопрос. Кажется, учитель таким образом выпускал пар. Была у него еще одна привычка — постоянно запускать пятерню в волосы и закусывать нижнюю пухлую губу, когда кажется, что никто этого не видит. Но Билли всегда это замечал, как и болезненный стояк у себя в трусах.
Друзья говорили, что ему стоило бы полечиться и не от своих сексуальных наклонностей, а от уже болезненной зависимости от всего, что делал и говорил Роберт Грей. Но Денбро скрывал одну вещь — Роберт знал об этой зависимости. Под предлогом помощи во время занятий он наклонялся к своему ученику так близко, что тот мог почувствовать запах одеколона мужчины и успеть пропитаться им. Взгляд Билли был направлен не в учебник или тетрадь, а на открывшийся ему вид — острые ключицы и длинные худые пальцы. Мальчик нервно сглатывал и силился осознать то, что говорил ему Учитель, а не объект его извращенных фантазий. Но, как и предполагалось, Уильяму Денбро пришлось прийти на дополнительные занятия, чтобы подтянуть оценки по предмету мистера Грея.
Занятия были назначены в вечернее время, когда в школе оставался лишь охранник. От волнения школьник пришел раньше, но кабинет оказался открытым. Постояв какое-то мгновение возле двери, он зашел внутрь и подошел к учительскому столу. Проведя по нему кончиками пальцев, юноша ощутил еле уловимую дрожь и покалывание в ладонях. Его настигли в самый не подходящий момент фантазии определенного характера.
Вот Роберт подходит к нему, ведет ладонью по лицу, подбирается к волосам на затылке и оттягивает их, заставляя поднять голову и посмотреть в глаза. Затем медленно наклоняется и облизывает его губу, после прихватывает ее зубами и лишь потом целует. Усаживает на стол, раздвигая ноги с острыми коленками. У Билли искры летят перед глазами от возбуждения, но он старается оттолкнуть от себя все эти непотребные мысли и, чтобы отвлечься, ради интереса открывает ящик рядом с собой. Там лежали несколько книг, учебник и черный конверт. Любопытство пересилило здравомыслие, как вы сами могли догадаться. Ох, лучше бы Билли был послушным мальчиком и не трогал чужое.
В конверте лежали фотографии юношей. Голых юношей. Они были связаны, а их глаза прикрыты по виду атласной лентой. Было затруднительно определить один человек на фотографиях или нет, потому что визуально казалось, что парни были похожи. Средний рост, худые, выбритые виски, брюнеты, родинки и веснушки. Неожиданный холодок прошелся по спине Денбро из-за осознания одной вещи — эти люди были похожи на него самого. Даже родинки были в тех же местах. И если бы не кусок ткани на глазах «моделей», возможно, знакомые Билли приняли бы их за него.
— Разве родители не учили тебя, что брать чужие вещи — это плохо? — раздалось прямо над ухом, отчего мальчик крупно вздрогнул, но не успел вскрикнуть, так как к его рту приложили тряпку, пропитанную чем-то сладковатым по запаху.
— Уильям, ты испортил мой план, поэтому придется тебя наказать, — это было последнее, что услышал Денбро, прежде чем потерять сознание.
***
Приходя в себя, Билли чувствовал небольшое головокружение и холод. Кое-как разлепив глаза, он обнаружил, что находится, скорее всего, в каком-то подвале и был раздет, поэтому ему было холодно. Мальчик попробовал встать, но его остановили веревки на руках и ногах.
— Эй, есть к-кто-нибудь? П-помогите мне! — голос охрип, и под конец речи уже нельзя было разобрать ее.
— Не напрягай связки, Уильям. Они еще могут пригодиться тебе, — Денбро не заметил дверь и как ее открыли.
— М-м-мистер Г-грей? П-пожалуйста, п-помогите мне! — знал бы юноша, у кого он просит помощи.
— Я бы с радостью, Уильям, но не хочу, — перед Билли стоял его собственный учитель, мистер Грей, с улыбкой, которая показалась мальчику странной.
— Н-но п-почему? Это в-вы сделали? — усиливающийся страх заставлял мальчика заикаться сильнее.
— Возможно, — и снова эта странная улыбка, от которой внутри появился ком плохого предчувствия.
— П-пожалуйста, отпустите м-меня.! Я н-никому н-не с-с-скажу! — Уильям понимал, что похититель не отпустит его просто так, но он мог попытаться потянуть время.
— Конечно, ты ничего и никому не расскажешь. Я верю тебе, мой дорогой Уильям, — медленно подойдя к пленнику, мужчина обхватил его лицо ладонями и провел по нижней губе большим пальцем.
— Но не смогу отпустить тебя, слишком долго я ждал этого момента. Слишком долго сдерживался, — Роберт наклонился к шее мальчика и провел по ней носом, вдыхая запах испуганного и попавшего в ловушку зверька.
— Знаешь, как долго я мучался, выискивая похожих на тебя мальчиков. Как понимал, что они — не ты. И как мне было тошно после избавляться от них, а потом приходить на занятия и видеть тебя без возможности прикоснуться. Каждый раз мне хотелось схватить тебя, связать, прижать лицом к парте и трахнуть тебя при твоих одноклассниках. Слышать твои крики и стоны, зная, что тебе это нравится. А тебе ведь понравилось бы, да, мой маленький извращенец. Ты ведь тоже хотел, чтобы это произошло. Ты хотел, чтобы я трахнул тебя при всех. Я делал все, чтобы твой интерес ко мне рос, хотел, чтобы ты начал ходить на мои дополнительные занятия, а после затащить тебя к себе домой, но твой милый носик решил испортить все мои планы и поинтересоваться тем, что было в конверте. С моей стороны было глупо оставлять его в кабинете, но ты пойми, что я был взбудоражен, ожидание встречи с тобой наедине сделало меня болваном. Поэтому пришлось затащить тебя не к себе в постель, а сюда, — эти слова одновременно и возбуждали, и пугали Денбро, а голос Грея успел охрипнуть от такого же возбуждения.
— Ты ведь видел те фотографии. Парни на них с закрытыми глазами, после работы я рассматривал их, представляя тебя. К сожалению, тем мальчикам не повезло. После съемки я трахал их, но как только они начинали стонать, я слышал их голос, а не твой. Это выводило меня из себя, и я начинал избивать их до полусмерти, а приходя в себя понимал, что они могут пойти в полицию. Приходилось избавляться от них, они кричали, умоляли отпустить их, как ты недавно, но я не мог допустить того, чтобы они разлучили меня с тобой. Не мог допустить того, что ты по итогу достанешься кому-то другому, — руки мужчины блуждали по телу Билли, а губы целовали шею, линию челюсти и наконец дошли до чужих губ, прикусывая их.
— Ты не представляешь, как я хочу тебя, но сначала небольшая формальность, — отстранившись, Роберт подошел к какому-то проводу и куда-то нажал, сменив освещение в подвале с приглушенно желтого на неоново-фиолетовый.
— Надеюсь, ты не против пары кадров, — Грей достал фотоаппарат и на пробу сделал снимок Билли.
— Пожалуйста, раздвинь немного ноги, — в его голосе было столько нежности и мольбы, что ком плохого предчувствия внутри Билли сменился на ком всепоглощающей любви.
Мальчик делал то, что говорил мужчина. Ему было плевать на то, что тот из-за одержимости убивал других, ведь главное, что он был так же одержим. После небольшой фотосессии Билли развязали ноги, чтобы ему было удобнее обхватывать талию своего безумца, когда тот аккуратно и неторопливо входил в его тело, прекрасно осознавая то, что был первым у юноши. Подвал вскоре заполнился криками и стонами наслаждения. В тот момент, когда они кончали друг за другом, каждый поклялся, что они будут вместе. Вместе со своей одержимостью и кровью на руках. Это была не любовь, это была взаимная, порочная зависимость, которая стала одним из их страшных секретов.