Work Text:
Хагуми стояла посреди бескрайнего леса, одна, наблюдая за падающим снегом.
Маленькие снежинки падали на ладошки и сразу же таяли, не позволяя разглядеть формы кристаллов, таяли одна за одной, оставляя капельки воды на коже.
Сколько она так стояла? Она не знает.
В звенящей тишине, кроме которой ничего не слышно, нет ветра, нет птиц, нет ничего.
Она делает шаг и раздаётся характерный хруст. Ещё один шаг, и ещё, и ещё, и ещё.
Заходя всё глубже и глубже в лес, она терялась не только в вечнозелёных криптомериях, но и в своих тревогах. Заметил ли кто-то её пропажу? Пойдёт ли кто-то её искать? Или она сможет выбраться отсюда до того все заметят? Хотя... Никто никогда не замечал когда она пропадала.. Когда убегала по ночам из дома после ссор родителей, когда не приходила иногда на репетиции, потому что из последних песен HHW совсем пропал басс, да и кажется она просто их раздражала, даже её безвозвратный побег из дома заметили только спустя несколько дней.
И в последнее время даже те, кого она считает своей настоящей семьёй словно стали каким-то... Холодными. Может ей действительно не стоило с ними оставаться? Может она действительно обуза для них? У них сейчас и так проблем вагон и маленькая тележка, а ещё нужно уделять внимание этому рыжему комку бед, такому же, как и её лучшие друзья, с которыми она уже несколько недель не виделась.
Она пыталась думать хорошем: о друзьях, о музыке, о крокетах в конце концов! Но холодный ветер возвращал в суровую реальность, в лес, по которому она брела уже по инерции, вся промёршая до костей.
Туман в глазах развеялся и она обнаружила себя на небольшой полянке: белой, как и всё вокруг, одновременно и просторной и тесной, успокаивающей и давящей..
Бело-серый пейзаж уже утомил глаза, как вдруг они зацепились за красные пятна на земле.
Красные, бурые, уже практически чёрные, их было много и они были повсюду. Один неосторожный шаг и уже зимние ботинки Хагуми окрасились в алый. Она заметила чей-то потерянный сапог под своими ногами. А чуть подальше шарф. И где-то левее шапка или перчатки, ещё один ботинок, но объединяло все эти вещи одно: они были отвратительно похожи на вещи, в которых сама Хагуми сейчас всеми силами пыталась не замёрзнуть.
Стало пасмурно. От каждого нервного выдоха в воздух поднималось облако пара. Почувствовался отвратительный запах, похожий на гнилое мясо, усиливающийся с каждой секундой.
Обернувшись от ощущения того, что на неё кто-то смотрит, она застыла от шока.
На неё уставилось белое высокое существо — птица с длинными грязными перьями, острым и изогнутым клювом, из которого сочилась бурая жидкость, но самое главное — глаза.
Чёрные, бездонные глаза, не позволяющие сдвинуться с места.
Девочка стояла перед птицей, как олень, остановившийся от яркого света фар автомобиля.
От птицы исходил тот самый запах гнилого мяса и аромат напоминающий цветы мака, от которых Хагуми едва не вырвало.
Они смотрели друг на друга уже довольно долго, и всё, что девочка могла услышать это биение собственного беспокойного сердца и дыхание высокого существа.
Она попыталась сделать шаг назад, но почему-то её потянуло вперёд.
Почему она не может развернуться и убежать? Она умоляла себя бежать, бежать со всех ног, но не могла пошевелить и пальцем.
Птица раскрыла свой огромный клюв, смрад гнили усилился..
Оно наклонилось ближе..
На всю квартиру раздались крики, которые перешли в плач. Хагуми сжалась на кровати, обнимая свои плюшевые игрушки, слёзы текли ручьём, раздражая кожу лица.
В комнату влетел Даймон, перепуганный до полусмерти, и сразу бросился к ней.
—Хагуми! Хагуми-чан, солнышко, что случилось?!—он осторожно взял её ручку.
—Даймон-сан... —она прижалась к нему, всё ещё захлёбываясь слезами, —не уходите.. не уходите!!!
—Конечно не уйду, я здесь..—он по-отцовски обнял и начал укачивать, как совсем маленькую, —тебе приснился кошмар?
Она кивнула, всхлипывая.
—Хагуми потерялась в лесу.. И её никто не искал..и там была большая страшная птица!!!
Даймон погладил её по спине, обнял чуть крепче, и отвёл в гостиную, приговаривая, что это был всего лишь сон и никто её не тронет. Усадив её на диван, он потрепал рыжие волосы и улыбнулся.
—Всё хорошо, Хагуми, с нами ты всегда в безопасности, помнишь? Все в Fantôme Iris тебя любят.
—И Джонни?..—она спросила, словно на секунду усомнилась.
—И Джонни тебя любит, конечно.. Вот так, не плачь, пожалуйста.. Хочешь позвать своих друзей ? Дома сегодня только я, а вы с Тадаоми и Ширабе давно не собирались.—Он вытер её лицо салфеткой, от вида её слёз у него сердце разрывалось.
—Можно?..
—Конечно можно. Иди умойся, а я пока тебе какао сделаю.
Девочка кивнула и ушла в ванную, Даймон вернулся на кухню... Овощи подгорели, он бросил сковородку на включённой плите когда услышал плач.
Ладно, неважно, главное сейчас это его драгоценное солнышко.