Work Text:
— Семьдесят семь, — бодро доложилась сяо Ши.
Ло Бинхэ оглядел неопрятную груду и поморщился. Ничего нельзя поручить этим идиотам. Как, вот как он теперь будет вглядываться в лица и вспоминать своих врагов, когда их свалили в одну кучу? Да и вид… Обрывки ткани, ошметки мяса, торчащие кости, тела будто переплетались друг с другом в пародии на объятья, словно весь Цинцзин хотел слиться воедино и одолеть его хотя бы так. Месиво, которое и трогать-то противно.
— Точно?
— Да, цзюньшан! — сяо Ши потянула из кучи чью-то руку, болтающуюся на недооторванных сухожилиях, нахмурилась, уперлась ногой куда-то в подмышку трупа, отделила неподатливую конечность и клыкасто ухмыльнулась. — Ну, может, семьдесят восемь…
Вот ниспослали небеса жену! Ладно хоть считать умеет, это не всем его приближенным покорилось. Но все равно, какая же дура! Вот что стоило аккуратно уложить тела в рядок, лицами кверху, чтобы можно было узнать, кто умер, кого еще имеет смысл искать, о чьей смерти можно мимолетно пожалеть. Все предвкушение победы и радости ушло, осталось только мутное раздражение.
Ло Бинхэ досадливо пожал плечами: с учетом погибших еще до сражения на Цанцюне, с учетом Нин Инъин, сидящей под замком в Хуаньхуа, чтобы не наделала глупостей, с учетом тех, кто согласился войти в гарем или был пойман отдельно, выходило, что сяо Ши все же обсчиталась. То ли на двоих, то ли на одного. Кто-то смог сбежать с осажденного Цанцюна? Спрятался до поры? Или просто ушел в странствие еще пару лет назад?..
Трупы нелепо и безобразно мозолили глаз, словно насмехались над Ло Бинхэ, — и портили всякое удовольствие от победы. Проклятый Цанцюн! Сначала учитель сдох в камере, потом Мин Фань — с перепугу, его и есть-то еще не начали, слабака. Ло Бинхэ думал, что уж после разрушения Цанцюна и смерти всех, совсем всех врагов он почувствует радость победы и покой от завершенной мести, но в душе была только мутная досада. Даже не злость, разозлиться на зубастую дуру толком не получалось.
— Ладно. Можете перекусить, если успеете за час, — махнул рукой Ло Бинхэ. Хотя бы посмертие своим врагам он подпортит: демоны южных племен — людоеды, а заклинатели им кажутся еще и вкуснее обычных людей. Та же сяо Ши втихую пускала слюни на бывших адептов Цанцюна, пока думала, что ее не видят…
— Спасибо, спасибо, цзюньшан, мы быстрее успеем! — радостно заверещала сяо Ши.
Она кинулась к своим, так и не отпустив оторванную руку, и уже за ближайшим поворотом торопливо зачавкала. Дура, дура, то, что тебя не видят, еще не значит, что не слышат… нет, надо было все-таки обойтись без помощи южных племен.
Ло Бинхэ еще раз огляделся, подавил вскипающее раздражение и развернулся, углубляясь в бамбуковый лес. Ну, в то, что он него осталось, обгорелые пеньки и остатки стволов, до сих пор оглушительно постреливающие.
— Тьфу, собрала она, как же, — из-под кучи стволов виднелись ноги в форме Цинцзина. Защита на ханьфу уже не держала пламя и напор темной энергии, и в прорехах шелка виднелась обугленная плоть, а из переломанных ног торчали кости. Хорошая смерть, медленная. Ло Бинхэ представил себе, как корчился и пытался вырваться из ловушки неудачливый ученик, как он горел заживо и задыхался от едкого дыма…
Никакого удовольствия, словно он глодал кость, на которой уже не осталось мяса. А ведь он так ждал атаки на Цанцюн!
Надо убить сяо Ши, когда она снова покажется ему на глаза. А пока подумать о деле, раз уж не выходить насладиться победой. На Цанцюне мир не заканчивается…
Допустим, это семьдесят восьмой. Или семьдесят девятый? Тогда на Цинцзине либо всех учли, либо остался кто-то один.
Впрочем, неважно. Ло Бинхэ подождет час — а после обрушит всю силу Синьмо на Цанцюн, стирая это проклятое место с лица земли. Может быть, тогда уйдет это отвратительное чувство бессмысленности, пустоты, необратимой потери чего-то важного…
Конечно, оно никуда не ушло. И от разрушения остальных школ заклинателей легче не стало.
***
— Цзюньшан, в урочище Алой Цапли заметили нечто странное, — доложил капитан стражи.
— И что ты там делал? — раздраженно бросил Ло Бинхэ.
Настроение и без того было хуже некуда, а тут еще и идиоты вокруг! Забивать на график патрулей, и настолько спокойно рассказывать об этом своему повелителю — это надо совсем мозгов не иметь. Убить бы, да адекватных демонов совсем не так много, как кажется. Хоть людей на службу бери.
— Так не было меня там, цзюньшан — капитан стражи пожал плечами. — Брат рассказал, он в урочище Алой Цапли охотился. Добычи не нашел, все люди разбежались, но какие-то странные сполохи ци он успел заметить. А потом как-то мимо прошел и сам не понял, почему.
Ага, то есть его идиот все же не настолько идиот. Не сам с поста сбежал, а чужие слухи пересказывает. Ладно, еще куда ни шло… Урочище Алой Цапли, значит. Один из немногих клочков человеческого мира, после слияния оказавшийся рядом с его дворцом. Что ж, это, пожалуй, даже интересно. Тем более что предыдущая жена уже надоела своим тупым нытьем, пора искать и спасать следующую. Заодно и развеется.
— Сам проверю, — кивнул Ло Бинхэ и решительно направился наружу.
Урочище Алой Цапли находилось совсем рядом с дворцом, часах в трех неторопливого бега. И там… действительно оказалось интересно. Хотя бы потому, что сходу Ло Бинхэ его не нашел. Проскочил мимо, и ровно как брат капитана стражи, сам того не заметил. Очень, очень интересно!
По внешнему краю урочища, там, где их еще могла подпитать рассветная лебеда последнего часа, вились узоры печатей, вычерченных на ленте. Цветом в тон траве, совсем тонкая — Ло Бинхэ бы ее и не заметил, если бы случайно не споткнулся и не влетел прямо в защиту.
Легкая, идеально скроенная вязь иероглифов была настолько цинцзинской по виду и сиянию ци, что следующие несколько минут просто выпали у Ло Бинхэ из памяти. Он рвался куда-то вперед, проламывая щиты, проминая маскировочные плетения, обжигая траву и ломая деревья… И скрипнул зубами от злости, когда к нему обернулась незнакомая, совершенно не та, неправильная фигура. В голове победно запел Синьмо, ци изготовилась ударить…
— Здравствуйте, господин Ло, — спокойно сказал человек в простой дорожной одежде. — Вас не затруднит подождать половину часа или чуть подольше?
От такого приема Ло Бинхэ несколько опомнился и сумел пересилить уже настроенного убивать Синьмо.
Обычно мужчины его либо боялись, либо ненавидели, либо то и другое сразу. Да и демоны… Ладно, он отвык, и ему было интересно. Может, это заколдованная дева?
Лицо человека было смутно знакомо. Очень, очень смутно, как будто когда-то его поднимали из глубин памяти особыми техниками, но уже давно, и болото разума затянулось тиной…
«Он с Цинцзина» — подал голос Мэнмо.
— Кто ты? Ответишь — и я, может быть, подожду, пока мы говорим, — кивнул Ло Бинхэ.
— Этого зовут Шэнь Юань, господин Ло.
Точно! Был на Цинцзине такой. Тихий, незаметный, призраком маячащий в библиотеке. Ло Бинхэ еще долго выяснял, не родственник ли он учителю. Но оказалось, что нет: и фамилия другим иероглифом пишется, и учитель его никак не выделял. Просто еще один шисюн, не снисходивший до презренного изгоя, не пинавший — но и ничем не помогший. Они поговорили пару раз, Шэнь Юань порекомендовал Ло Бинхэ несколько книг, в основном, редкие бестиарии и философские трактаты. На том их знакомство и кончилось. Что ж, он правильно подозревал: единственный возможный выживший с Цинцзина рано или поздно вылезет и захочет отомстить.
Отлично. Всяко лучше, чем скучать во дворце.
— И ты, полагаю, приготовил для меня особый прием? — ухмыльнулся Ло Бинхэ.
— Вообще-то вы скорее мешаете, господин Ло, — Шэнь Юань все еще не оторвал взгляд от заковыристой фигуры, которую он чертил на выровненной земле. — Ритуал, который этот планирует провести, не терпит неаккуратности. Но пока можно, спрашивайте, если вам интересно.
Ло Бинхэ было интересно. Да чтоб его, ему уже лет пять так интересно не было! Кто этот Шэнь Юань, что он делает и почему он смеет даже не смотреть на повелителя мира, как будто тот — всего лишь любопытный мальчишка, заглядывающий в кастрюлю с неготовым супом? Почему он смеет равнодушно на него не смотреть?
— Вот так, — Шэнь Юань завершил ритуальную фигуру и удовлетворенно кивнул. — Ну что ж, как говорят на Чуаньцзао, пронесло.
— Говорили, — не мог не напомнить Ло Бинхэ, жадно вглядываясь ему в лицо. Ну же, покажи хотя бы призрак злости! Покажись, не прячься за маской!
— А вот это, господин Ло, я и намерен исправить, — усмехнулся Шэнь Юань.
Он поднял взгляд — и в нем все еще не было ни капли злости. Только сосредоточенность и азарт.
— Исправить? Я вижу перед собой небожителя, способного воскрешать мертвецов?
— О, конечно, нет. Этот всего лишь собирается откатить мир в прошлое. Немного, лет на пятьдесят.
— Чего? — Ло Бинхэ ошалело вытаращился на Шэнь Юаня.
Это было так тупо, что даже не верилось. Или он просто рехнулся с горя и верит собственным иллюзиям?
Так не бывает.
Или…
— Вернуться в прошлое. Прожить свою жизнь еще раз. Начать сначала, с чистого листа.
— Это невозможно!
— Для обычного мира — да, — Шэнь Юань странно улыбнулся куда-то в пустоту и принялся выкладывать на законченную фигуру разные вещи. Пылающее ледяным пламенем яйцо, острый осколок прозрачной темноты, что-то извивающееся и отвратное даже на вид. — Но наш — маленький, да еще и нестабильный благодаря усилиям господина Ло. Пожалуй, этому стоит сказать господину Ло спасибо. Без слияния двух царств он бы не справился точно, а так шансы есть.
В голове потрясенно выдохнул Мэнмо.
«Считаешь, он не блефует?» — позвал старика Ло Бинхэ.
«Даже если и нет, детонация яйца тысячелетнего небесного феникса и сердца Предвечной Тьмы сожжет тут все до горизонта. — Мэнмо фыркнул и добавил: — либо парень псих, либо это дурацкая ловушка на тебя. Не поможет, с Синьмо ты всегда успеешь выскользнуть».
Ло Бинхэ его больше не слушал.
Вернуться в прошлое. Прожить жизнь заново. Начать сначала, с чистого листа. Еще раз…
Там, в прошлом, будет жить учитель. Проклятый мертвый учитель, которому он так и не успел причинить настоящую боль. Который наверняка смеется сейчас в аду, радуясь, что так ловко обманул своего ученика. Который думает, что все уже кончилось…
— И ты хочешь все исправить? — как мог пренебрежительно бросил Ло Бинхэ. — Возродить Цанцюн, вернуть к жизни друзей… и полагаешь, что я не смогу повторить?
Шэнь Юань пожал плечами, и Ло Бинхэ внутренне напрягся: передавил? Напугал?
Он не знает этого ритуала. Он не жил в библиотеке, и не сможет провести его сам. Если этот ненормальный сейчас решит напакостить и тоже сдохнет…
— Я даже не знаю, буду ли помнить вот это все, — Шэнь Юань повел рукой, указывая куда-то в пустоту. — Шансы есть, но не так уж велики. Примерно пятьдесят на пятьдесят. С одной стороны, меняющий мир помнит обе реальности, прошлую и будущую, с другой стороны, будущее не определено всегда, иначе оно уже не будущее, а прошлое.
— Неплохие шансы, — хищно оскалился Ло Бинхэ. — Меняющий мир, значит?
Шэнь Юань снова посмотрел на Ло Бинхэ и понимающе усмехнулся.
— Вероятно, отказаться от вашей… сопричастности я не могу.
— Не можешь. Попытаешься обмануть — я убью тебя и доведу ритуал сам, мы учились на одном пике.
Блеф, наглый блеф и вранье, но всегда срабатывало.
— Я тоже буду помнить — и даже не надейся, что придушишь меня в колыбели!
Думай, что я всего лишь хочу жить, Шэнь Юань. Ты сейчас весь в мыслях о ритуале, а переключиться сложно, ты боишься меня, не можешь не бояться, ты не догадаешься, что мне нужно другое, что я хочу изменить другое…
— Как пожелает господин Ло. Тогда встаньте, пожалуйста, вот сюда и уроните каплю крови в центр.
Шэнь Юань встал между линиями светящейся печати и слегка порезал себе руку. Кровь тоже засияла — и испарилась, не долетев до земли. А мир вокруг начал странно подрагивать, едва слышно гудеть.
Проклятье, надо скорее присоединиться, надо успеть!
«Это ловушка, идиот!»
«Тогда я ее сломаю изнутри. И потом он сам первый все это сделал».
«Твоя кровь — не его!»
«Тем более, я над ней властен. Заткнись и не мешай, старик, а то я заткну тебя сам».
Капля упала в центр печати — и исчезла тоже, а урочище Алой Цапли окончательно подернулось кровавым туманом, размывая мир вокруг, стирая его в нечто неоформленное, невоплощенное, еще не родившееся…
— Думайте о том, чего желаете, господин Ло. О том, как вы хотите вернуться, начать сначала, с нуля, с чистого листа, — голос Шэнь Юаня доносился издалека, словно из-под воды, и Ло Бинхэ счастливо улыбнулся, представляя себе, как он найдет живого учителя и сделает с ним все, совершенно все, что захочет.
Мир мигнул и погас.
***
— Вот так все и было, — Шэнь Юань выдохнул и потер пересохшее горло. Тело наполняла блаженная опустошенность, адреналиновый отходняк в чистом виде. Странно, что только сейчас: когда он впервые понял, что удалось, сработало, его трясло гораздо меньше. А сейчас… ох, не расплыться бы по стулу совсем уж неприлично.
— Нелепая и невероятная история. Слишком нелепая, чтобы быть ложью. Поэтому я спрошу только одно: какого демона ты, идиот несчастный, молчал так долго?! На Цанцюн придет полукровка небесного демона, жаждущий отомстить всему миру за собственную тупость, опасность угрожает и тебе — а ты молчишь! Чего ты опять улыбаешься, ученик Юань? — Шэнь Цинцю нервно прошелся по кабинету, мазнув Шэнь Юаня краем ленты из прически, прямо по лицу.
— Никто никуда не придет, учитель, — Шэнь Юань и сам уверился в этом недавно, но теперь знал точно. — Помните вторжение демонов в прошлом году?
— Это отвратительно организованное безобразие? Разумеется.
Дай волю учителю, он бы и демонов построил и на лекции отправил, но учитель тогда сидел в затворе и пропустил все самое интересное. Ему осталось только критиковать сделанное остальными.
— Ло Бинхэ должен был прийти на Цанцюн почти за два года до него. И я проверял всеми методами, которыми мог. Он уже никуда не придет.
Совсем не придет. Жить в безопасности, без нависающего над головой топора оказалось очень странно, но скорее приятно.
— Как? Если ему, по твоим словам, настолько сопутствовала удача в действительно важных вещах, как он мог потерять память, когда ты ее сохранил? — Шэнь Цинцю нахмурился и бросил короткий взгляд на шкаф с документацией по Хуаньхуа. — Почему он вообще тебе поверил? Почему сам пришел проверять? Звучит абсолютно по-идиотски.
— Поверил, потому что Ло Бинхэ совершенно не был удовлетворен жизнью повелителя демонов и императора людей. Я это долго выяснял, когда прикидывал, как его выманить и обмануть. Память смертного устроена так, что по большей части сохраняет приятные моменты. Раньше было лучше, девы прекраснее, трава зеленее, а вино крепче… Ло Бинхэ прожил достаточно, чтобы прошлое казалось ему счастливее настоящего, чтобы захотеть в него вернуться. Ну а если бы он не согласился поучаствовать, ему было бы просто достаточно стоять в печати. Или рядом с печатью. Она втянула бы в себя любую ближайшую ци.
— Допустим, — Шэнь Цинцю слегка кивнул и снова уселся в свое кресло. — Меня больше волнует не это, ученик Юань. Удача, его клятая удача! Как ты можешь гарантировать, что Ло Бинхэ не копит силы где-нибудь в землях демонов?
Не копит, учитель, я проверял. А на случай «если вдруг» у меня есть парочка знакомых, которые помогут. Но «если вдруг» не случится.
— О, все просто, учитель, — этой частью плана Шэнь Юань гордился особенно. — Ритуал-то огого какой энергозатратный. Я один не потянул бы, наверное, никто в мире не потянул бы. А вот Ло Бинхэ — запросто, он в некотором роде специалист по невозможному. Ритуал получился именно потому, что Ло Бинхэ в нем участвовал. Но всю его удачу, судя по вам, съело. Память, скорее всего, осталась, как и у меня, а вот удача кончилась.
— Судя по мне? — медленно переспросил Шэнь Цинцю.
— Ага. Ничто ниоткуда не берется, а вы в прошлой жизни были удивительно невезучи в ключевые моменты жизни. Например, в пещерах Линси, когда вас потом обвинили в смерти Лю Цингэ. Как я теперь понимаю — зря обвинили.
— Лю Цингэ? Убить? Да еще и в Линси? — фыркнул Шэнь Цинцю. — Да он бы сам прекрасно убился, если бы меня рядом не было! Подожди, ты говоришь, в ключевые моменты жизни? То есть Ци… Юэ Цинъюань… мог не успеть? Ну да, если бы на пару дней позже…
— Наверное, в прошлый раз и не успел, — Шэнь Юань пожал плечами: он не слишком-то много знал про юность Шэнь Цинцю и главы школы. Даже в новой жизни учитель был скрытен и ничего лишнего посторонним не показывал. — А раз сейчас успел, значит, Ло Бинхэ к тому времени уже не было в живых.
Легко жить бедному сиротке, когда любая девушка умилится тебе и поделится едой, когда любой соперник вовремя споткнется и потеряет твой след, одуреет от накатившей внезапно злости и попрет напролом. Ло Бинхэ рос в постоянной удаче — и внезапно ее потерял, обзаведясь в нагрузку слабым детским, если не младенческим телом. Долго ли он прожил, если не привык даже иметь план на случай неуспеха? Как он налаживал отношения с людьми, он которых зависел, теперь, когда от короткого разговора с ним люди не теряли адекватность? О, Шэнь Юань прекрасно помнил свои попытки подружиться с Ло Бинхэ и как-то подправить сюжет с этой стороны! Больше года понадобилось, чтобы вычистить из головы дурман и обрести ясность разума, и это при том, что он в принципе о воздействии знал, а это уже половина дела!
Удача главного героя закончилась — и Ло Бинхэ вынужден был жить по-честному. С нуля, с чистого листа, с самого начала. Иногда формулировки рулят, знаете ли.
Интересно, сколько он протянул, год, два, пять?
Впрочем, это было не важно. Сейчас Ло Бинхэ был совершенно точно мертв, это показал поиск по крови близкого родича, и кто бы знал, чего Шэнь Юаню стоило это устроить! Пожалуй, про поиск на крови учителю лучше не рассказывать. Он все же плоть от плоти сянься, понятий базового гуманизма и расовой толерантности не оценит, будет переживать понапрасну — он-то не знает Тяньлан-цзюня лично и вполне может опасаться его мести. А поверить в то, что демоны тоже могут быть нормальными… Шэнь Юань справился, но после слияния миров было очень сложно в это поверить.
Главное то, что мир и Цанцюн в безопасности. А то Шэнь Юань один апокалипсис пережил и второго совсем не хочет видеть, у него нервы не железные.
— Ло Бинхэ точно мертв, — повторил Шэнь Юань.
Прежняя, уже третья жизнь, в которой он болел за главного героя, ощущалась далеким смутным сном. Теперь ему была куда важнее собственная безопасность, и немножко — благополучие этого стремного, нелепого, озабоченного, жестокого и прекрасного мира.
Шэнь Юань выбрал мир — и был уверен, что выбрал правильно.