Archive of Our Own ^beta

Лань Ванцзи проснулся от приглушенного шума. В драконьей форме он спал как убитый, но человеческое тело было уязвимее и не могло позволить себе подобную слабость. Он плавно сел и прислушался. Откуда-то из леса позади цзинши доносился звук, напоминающий шаги.

Лань Ванцзи схватил Бичэнь и отправился проверять. Никто из ордена не стал бы бродить по улице так поздно ночью. Даже караульные не приближались к домам, чтобы не беспокоить жильцов. Шумевший явно был чужаком.

Ночь была темной. Судя по мокрой траве и пахнущему свежестью воздуху, недавно прошел дождь. Листочки на деревьях вздрагивали, роняя с себя дождевые капли, но в остальном лес будто замер.

Не страшно. Лань Ванцзи и так чувствовал, что за ближайшей сосной кто-то есть. Кто-то чужой.

Лань Ванцзи бросился к дереву так стремительно, что у незнакомца не было шанса сбежать. Правила ордена запрещали пустые домыслы, однако Лань Ванцзи с трудом мог представить, чтобы глубокой ночью кто-то мог пробраться на их территорию с невинными целями.

К его удивлению, удар меча был встречен и отражен. Чужак отпрыгнул назад с такой легкостью, будто весил меньше перышка. Ткань темного свободно болтавшегося ханьфу всколыхнулась, еще больше обнажая шею и запястья. Чужак ослепительно улыбнулся, сверкнув острыми клычками.

Лисий дух. Из копны растрепанных черных волос торчали ушки, за спиной вились хвосты. Глаза незнакомца блестели, а когда он улыбался, в уголках появлялись морщинки.

Лань Ванцзи замахнулся снова и вынужден был признать, что в первый раз лису не просто повезло. Тот уклонился, припозднившись разве что самую малость. Судя по вырвавшемуся у него короткому удивленному вскрику, удар прошел неприятно близко.

— Ах, благородный Лань, прости этого прохожего за обиду, а? — весело предложил лис, в очередной раз увернувшись от меча. Теперь он уже наловчился. — Я вовсе не хотел тебя будить!

— Как ты сюда попал?

— Зачем же мне тебе рассказывать? А если я захочу вернуться? — непринужденно ответил лис, словно Лань Ванцзи вовсе не бросался на него с мечом. Глаза его — темные, в обрамлении длинных ресниц — широко распахнулись, и он снова затанцевал, уходя от ударов. — Прославленный Лань сражается слишком хорошо! Я впечатлен, я сражен наповал! Такой сильный, такой ловкий, я едва справляюсь!

Лань Ванцзи знал, что был одним из самых талантливых бойцов в своем поколении. Притворяться, что это не так, не имело смысла. И все же лис, похоже, не уступал ему ни в скорости, ни в мастерстве, находя все новые и новые способы защиты и нападения — и ни на мгновение не переставая болтать, чем изрядно бесил Лань Ванцзи.

— Понятно теперь, почему все в таком восторге от вашего ордена, — со смехом заметил лис. — Я знал, что вы хороши собой, но это уже чересчур, а? Мало того, что совсем меня вымотал, так еще и сам при этом даже не запыхался!

— Тогда сдавайся! — рявкнул Лань Ванцзи.

— Нет уж! — отозвался лис. — Ты разве не понимаешь? Остановлюсь на мгновение — и ты меня напополам разрубишь! И что мне делать тогда?

Лань Ванцзи не собирался никого разрубать. Он хотел отвести незнакомца к дяде, чтобы тот назначил подобающее наказание за проникновение на землю ордена. Лисьих духов не особо любили, но Лань Ванцзи верил, что дядя сможет не поддаться предрассудкам.

Этот конкретный лис пока только подтверждал все, что Лань Ванцзи слышал об их породе. Игривая улыбка, бесстыдные разговоры, совершенно непристойный вид — все в нем заставляло Лань Ванцзи негодовать.

— Чушь!

— Почему же чушь? — Удар. Нырок. — Я всего-то мимо проходил! Спал бы достославный Лань покрепче, и я бы уже был далеко и никому не мешал!

Проходил мимо по территории ордена? Полная бессмыслица. Никто в здравом уме не пойдет на такое, тем более этот явно неглупый и хитрый лис. Забредать на чужие земли было неразумно, зайти без спросу к драконам и ускользнуть незамеченным — просто невозможно.

Возможно, этот лисенок был слишком самонадеянным. Во всяком случае, нарывался он изо всех сил. И делал это с улыбкой, чем еще больше выводил Лань Ванцзи из себя.

— Я и не думал, что от вас, Ланей, может быть столько проблем, — заныл лис. — Может, ты меня просто отпустишь? Я же еще ничего не сделал! А в следующий раз я тебе «Улыбку императора» притащу, а? Что скажешь?

Лань Ванцзи много чего мог на это сказать: следующего раз не будет, стражу подкупать нельзя, а употребление алкоголя в Облачных Глубинах под запретом.

— Не могу! — ответил Лань Ванцзи вместо этого и рванул вперед, вкладывая в удар всю мощь.

Лис снова умудрился увернуться, однако движение вышло слишком резким, и его повело в сторону. Он словно начал уставать и терять скорость.

— Ай, господин Лань со мной слишком жесток! — воскликнул лис и явственно поморщился, едва успев ускользнуть от очередного взмаха меча.

На следующем броске лис споткнулся по-настоящему. Он попытался отразить удар мечом, но Лань Ванцзи вложил в него столько сил, что меч выбило у лиса из рук, а сам он отлетел назад, с шипением приземлившись на спину.

Через мгновение острие Бичэня уже упиралось ему в обнаженное горло. У Лань Ванцзи даже дыхание не сбилось, и все же он чувствовал себя так, словно из него высосали все силы.

Тяжело дышащий лис уставился на него снизу вверх. На лице его по-прежнему сияла улыбка.

— Сдаюсь, сдаюсь! — Он поднял руки вверх. А потом снова зашипел и поморщился.

Лань Ванцзи успел лишь озадаченно нахмуриться, как глаза лиса закатились, и он обмяк, повалившись на землю.

Первое, о чем подумал Лань Ванцзи — лис решил его одурачить; заставить подойти ближе, а потом взять верх. Но чем дольше Лань Ванцзи на него смотрел, тем больше сомневался. А потом до него дошел слабый, но отчетливый запах железа.

Лань Ванцзи ни разу не задел лиса мечом, не считая самого конца, когда тот уже сдался. Убрав Бичэнь в ножны, Лань Ванцзи плавно опустился на землю рядом с лисом. Тот и в самом деле был без чувств, а лицо его блестело от пота.

Стиснув зубы, Лань Ванцзи развел полы и без того бесстыдно распахнутых одежд. Вот оно — в боку лиса зияла кровоточащая рана, глубокая и наверняка опасная.

Лань Ванцзи не успел даже смутиться от того, что его взору предстало сразу столько обнаженного привлекательного тела. Отбросив все сомнения, он подобрал сначала чужой меч, а потом бережно поднял на руки и самого лиса. Тот оказался легким и словно бы хрупким. Пока Лань Ванцзи нес его в цзинши, лис не издал ни звука.

***

Лис очнулся только на следующий день, мирно проспав в кровати Лань Ванцзи до самого обеда. Лань Ванцзи устроился на полу.

Он сам не очень понимал, почему никому не рассказал о лисе, лишь промыл и перевязал его рану, а потом одел в собственные чистые одежды. Лису они оказались немного велики, но все равно сидели на нем куда приличнее его собственных.

Снятое с него Лань Ванцзи постирал. На боку одежды были порваны, чего он в пылу боя не заметил, хотя дыра должна была броситься в глаза. В одном из рукавов нашлись мастерски сделанные талисманы и кошелек с вышитым золотым пионом. Их Лань Ванцзи решил пока оставить у себя.

Он провел весь день в цзинши, отвечая на письма с предложениями о сватовстве. Он и так долго откладывал это занятие, зная, что из него не выйдет ничего, кроме переведенной бумаги и дядиного недовольства. Поначалу Лань Ванцзи собирался присоединиться к младшим ученикам на ночной охоте, но, конечно, теперь его планы поменялись. Никто не спросил, почему он передумал, а сам он ничего не стал объяснять.

Не заметитить, что лис проснулся, было невозможно. На кровати завозились, зевнули, потянулись, а потом раздалось шипение — видимо, рана дала о себе знать. Лань Ванцзи продолжил изучать последнее предложение. Небольшой орден, дочь главы. Известная красавица. Для Лань Ванцзи красота не имела значения, но в письме не преминули об этом упомянуть.

Момент, когда лис заметил его присутствие, Лань Ванцзи тоже уловил сразу — все доносившиеся с кровати звуки тут же стихли. Лань Ванцзи продолжил изучать письмо.

Он уже начал писать вежливый отказ, когда лис наконец заговорил:

— Ах, достопочтимый Лань. Неужели я теперь твой пленник?

Лис заерзал, собираясь сесть.

— Лежи. Ты потревожишь рану.

Последовало короткое молчание — до лиса, похоже, дошло, что о его ране позаботились. В его голосе появились дразнящие нотки:

— Ты что же, раздел меня, пока я лежал без чувств, гэгэ?

А что еще он надеялся услышать от лиса? К собственному недовольству Лань Ванцзи почувствовал, как запылали уши, на счастье скрытые волосами.

— А-ха-ха, ну и вид у тебя! Ай, зачем так злиться? Я же знаю, вы, Лани, вроде монахов, — заявил лис. — Уверен, благородный господин Лань отнесся ко мне со всем уважением!

— Лань Ванцзи.

— А?

— Мое имя, — пояснил Лань Ванцзи. Из уст лиса все прежние обращения звучали слишком фамильярно.

— Лань Ванцзи? — повторил лис, мягко перекатив имя на языке. А потом подскочил как хлопушка и воскликнул: — Второй Нефрит ордена Лань! Ханьгуан-цзюнь, Лань Ванцзи, Лань Чжань! Ну конечно, как я сразу не догадался! Кто еще настолько знаменит своими боевыми навыками!

Лань Ванцзи наконец повернулся и одарил его суровым взглядом.

— Ляг.

Лис распахнул глаза, но, тихо фыркнув, опустился обратно на кровать.

— Я ведь так даже поклониться как следует не могу! Какое же первое впечатление я оставлю?

Об этом стоило беспокоиться до того, как лис взломал охранные чары и проник на территорию ордена. Лань Ванцзи, впрочем, не стал ничего говорить — это и так было понятно, а он не любил тратить слова попусту.

— А я Вэй Усянь, — представился лис, — но раз эр-гэгэ был так добр к этому бедному лису, он может звать меня Вэй Ин.

Лань Ванцзи подавил вздох.

— Ты притащил меня сюда, когда я потерял сознание? Ай, стыдно-то как! Лань Чжань, неужели я так похож на хрупкую деву? Насколько же жалкий был у меня вид, раз я сумел растрогать сердце второго нефрита, знаменитого своей холодностью!

Видимо, недостаточно знаменитого. Лань Ванцзи закончил письмо с отказом. И дядя, и брат просили отнестись к предложениям со всей серьезностью и подумать над каждым как следует. Лань Ванцзи слишком хорошо себя знал, чтобы испытывать иллюзии на сей счет: как бы вдумчиво он ни читал, его решения это не изменит.

Лису он отвечать не стал. Тот обращался к нему слишком вольно, чтобы тратить на него время.

— Чтоб ты знал, обычно меня так просто не победить, — заявил Вэй Ин. Лань Ванцзи нисколько в этом не сомневался. — Вообще-то я сильный боец! Тебе, наверное, сложно в это поверить, ты-то видел меня только в худшие мгновения, но это правда!

— Мгм, — отозвался Лань Ванцзи, надеясь, что так этот бессмысленный разговор закончится быстрее.

— Можем повторить, когда я поправлюсь. Ты так хорошо меня подлатал, что много времени это не займет, — продолжил лис. — Ханьгуан-цзюнь и вправду талантлив во всем. Я весь в белом, а на моих одеждах ни капельки красного!

Лань Ванцзи сомневался, что они когда-нибудь увидятся вновь. Он постарался утешиться этой мыслью, почувствовав, как от бесконечной болтовни и без того гудевшая голова начала болеть еще сильнее.

— Но ты мне так и не ответил, Лань Чжань!

Лань Ванцзи поднял голову. Лис перевернулся на здоровый бок и глядел на него, подперев голову рукой. На кровати Лань Ванцзи он развалился как на своей собственной, и одного этого хватило, чтобы Лань Ванцзи, стиснув зубы, снова взялся за письмо.

— Так я твой пленник? — снова спросил Вэй Ин, поняв, что ответа не дождется.

— Нет.

— Правда? Тогда что меня ждет?

— Когда поправишься, тебе назначат полагающееся наказание, — пояснил Лань Ванцзи. — Потом можешь идти на все четыре стороны.

Лис фыркнул.

— И все? Ты не забыл, кто я, Лань Чжань? Мало ли какие пакости я задумал!

— Не осуждай бездоказательно, — процитировал Лань Ванцзи.

На этот раз смех лиса был полон веселья.

— Ты слишком хороший, Лань Чжань. Это что, одно из ваших десяти тысяч правил?

— Трех тысяч, — поправил Лань Ванцзи. — И да.

— Не боишься, что сглупил? — поинтересовался Вэй Ин со всем старанием человека, который привык устраивать из своего присутствия представление, но внезапно оказался несколько ограничен в движениях. — Может, стоило и осудить, а? Вдруг я пришел, чтобы тебя убить! Или ограбить… или соблазнить!

Лань Ванцзи бросил на него взгляд украдкой. Лис в той же позе и столь же безмятежно, если не еще больше, валялся в его кровати.

— Нет.

— Откуда тебе знать?

— Кошелек. — Лань Ванцзи взялся за следующее предложение. На этот раз ему сватали сына генерала. Он быстро просмотрел письмо. Ничего предосудительного — и ничего, что могло бы привлечь его интерес.

Вэй Ин опять сел, забыв о предостережениях Лань Ванцзи.

— Х-м-м, понятия не имею, о чем ты.

— Тот, что ты украл, — пояснил Лань Ванцзи. Судя по вышивке, у кого-то из Цзиней. Выводы напрашивались сами собой. Лис ввязался из-за кошелька в драку, а потом сбежал. Попытался спрятаться в Облачных Глубинах.

Вэй Ин чуть надул губы.

— Если уж начистоту, то они первые начали. Лань Чжань, знаешь, что они сделали? Обманули старого крестьянина! Что мне еще оставалось?

Вариант «не красть» в голову Вэй Ину наверняка не приходил, поэтому и Лань Ванцзи решил промолчать.

— Они обещали старику избавиться от зловредного духа и ничего не сделали, а плату все равно забрали, — продолжил Вэй Ин. — Понимаешь, я собирался вернуть ему деньги и сказать, чтобы в следующий раз нанимал заклинателей получше, если уж ему так хочется от меня избавиться…

Кисть Лань Ванцзи замерла, оставляя кляксу.

— Он заплатил за твою смерть?

— А? Ну да, он думал, что я соблазняю его дочь!

Лань Ванзи посмотрел на него с холодностью.

— А ты?

— Что я?.. А… Ха-ха! Лань Чжань, ты такой подозрительный! Но даже если и так? Разве это повод посылать за мной пятнадцать цзиньских заклинателей?

Лань Ванцзи невольно нахмурился.

— Пятнадцать?

— Да не волнуйся так, гэгэ! — успокоил его Вэй Ин. — Я бы справился без труда, но они сунули в кошелек колокольчик и проснулись, как раз когда я был посреди их лагеря. Один успел броситься на меня.

Лань Ванцзи невольно почувствовал себя виноватым за ночную схватку. Если лис не врал, его самым большим преступлением была попытка скрыться от нечестных людей, покушавшихся на его жизнь.

Ну и, разумеется, проникновение на территорию ордена под покровом ночи.

— Но это неважно! На мне все быстро заживет! — самоуверенно заявил Вэй Ин. — От меня так просто не избавиться. Ханьгуан-цзюню следует это запомнить.

— Хм, — отозвался Лань Ванцзи, нисколько не сомневаясь. Он знал лиса не так долго, но был уверен, что это одно из его отличительных качеств.

Будто забыв о ране в боку, Вэй Ин легко соскользнул с кровати и направился к столу. Привалившись к столешнице самым бесстыдным образом, он уставился на работавшего Лань Ванцзи и расхохотался в ответ на его яростный взгляд.

Пустоголовый. Несносный. Бесстыжий.

— Чем занимаешься? — Лис склонился над столом, заглядывая в бумаги.

Лань Ванцзи попытался прикрыть письма рукавом, но было слишком поздно. Глаза Вэй Ина загорелись от восторга.

— О! Свадебные предложения! — радостно воскликнул он. — И так много! А мы пользуемся успехом!

Лань Ванцзи не удостоил это ответом, но Вэй Ин, кажется, только разошелся пуще прежнего.

— Ты чего так надулся? Стесняешься, что ли, ха-ха! Это все из-за твоего лица! Ты слишком красивый!

— Достойная основа для отношений, — сухо отозвался Лань Ванцзи. — Чье-то хорошенькое лицо.

— Ха-ха-ха! Лань Чжань, нельзя же быть таким серьезным! — Вэй Ин шаловливо потянул его за рукав, заставляя показать письма. — Ты же в том самом возрасте, верно? Когда нужно обручиться? Для вас, драконов, это ведь очень важно — найти пару, да?

Вэй Ин не ошибался. Лани, как всем было известно, крайне неохотно посвящали посторонних в свои обычаи, однако о некоторых вещах говорить все же приходилось, иначе возможные невесты и женихи просто не знали бы, когда им стоит писать. Лань Ванцзи и правда вступил в возраст, когда драконы начинают искать спутника жизни.

— Ты тоже, — ответил Лань Ванцзи, проигнорировав последнее предположение. — В том самом возрасте.

— Хм, да, но со мной все иначе, — задумчиво произнес Вэй. — Ты сам сказал, одного хорошенького личика для брака маловато. Кто захочет жениться на лисе?

Лань Ванцзи нахмурился.

— Почему нет?

Вэй Ин, кажется, не ожидал подобного ответа. Чуть улыбнувшись, он отвел взгляд.

— Ты разве не в курсе? Лисьи духи злобные, неверные и годятся лишь на то, чтобы согреть постель.

— Ты правда так считаешь?

В темных глазах снова вспыхнул озорной огонек.

— Никто не согреет твою постель лучше меня, Ханьгуан-цзюнь.

Лань Ванцзи имел в виду совсем не это. Ему снова захотелось вышвырнуть лиса вон, и в этот раз подавить желание было сложнее. Вэй Ин был ранен. Вэй Ин изо всех сил старался вывести его из себя.

Лань Ванцзи не собирался ему поддаваться.

— Бесстыдник, — рявкнул он наконец.

— М-м, верно, — легко согласился Вэй Ин. — Бесстыдник и злодей.

— Нет, — тут же возразил Лань Ванцзи.

— Нет?

Лань Ванцзи не собирался повторять. Бесстыжий — да, без сомнения. Вэй Ин без зазрения совести звал его по личному имени, флиртовал, вел себя легкомысленно и поверхностно. Но злой? Нет, злым он не был. Лань Ванцзи полагал, что мог распознать зло, и не видел его в Вэй Ине.

Конечно, совсем безобидным его тоже никто бы не назвал. Ему хватало сил и желания навести шороху и оставить людей разбираться с последствиями. Однако зло предполагало осознанное желание навредить, а Вэй Ин, похоже, не хотел никому ничего дурного.

— Отдыхай, — сказал Лань Ванцзи. — Иначе рана откроется.

Вэй Ин долго смотрел на него в ответ.

— Как Лань Чжань пожелает, — сказал он наконец, оттолкнулся от стола и вернулся в кровать. Лань Ванцзи старательно смотрел на письма.

— Надеюсь, ты найдешь хорошую жену, — произнес Вэй Ин какое-то время спустя. — Доброта должна вознаграждаться.

Лань Ванцзи склонил голову, но промолчал.

***

Ночью Лань Ванцзи снова проснулся от осознания, что что-то не так. Рядом с ним на полу кто-то был. Лань Ванцзи открыл глаза как раз в тот момент, когда этот кто-то склонился над ним, и, не успев даже понять, что делает, скинул его, подмяв под себя.

Прижатый к полу лис смотрел на него распахнув глаза и приоткрыв губы. Он накинул на себя выстиранные Лань Ванцзи одежды, но из-под черной ткани все равно выглядывал позаимствованный белый халат.

Придавив его запястья к полу по обе стороны от головы, Лань Ванцзи навис над ним, как злодей из какой-то страшной сказки. Вэй Ин моргнул раз, другой, и на его лице расцвела дразнящая улыбка.

— Эр-гэгэ, ты правда хотел меня вот так прижать? Неужели тебя в самом деле беспокоит, если я слишком верчусь?

Лань Ванцзи не ответил. В темноте ночи каждый звук был оглушающе громким. Происходящее казалось нереальным. Теплое тело лежало под ним. Лань Ванцзи будто окаменел, не зная, что делать. Как поступить. В трех тысячах правил не было ни слова об этом.

Вэй Ин напряг руки. Лань Ванцзи чувствовал, как бешено бьется его пульс. Совсем как его собственный.

Острый язычок скользнул по губам.

— Лань Чжань, когда ты на меня так смотришь, знаешь, какие мысли, мне кажется, бродят в твоей голове?

— Бесстыдник, — хрипло выдавил Лань Ванцзи. Его бедро упиралось Вэй Ину между ног, не давая их свести.

— Это я-то бесстыдник? Разве не ты придавил меня к полу? Что я должен думать, а?

Лань Ванцзи горел огнем.

— Не играй со мной.

— Да кто играет? Я просто воздухом хотел подышать. — Вэй Ин прикрыл глаза, отвел взгляд в сторону, снова посмотрел на него. — Не хочешь меня выпустить? Так и будешь держать под собой?

Уши Лань Ванцзи пылали. В груди полыхал пожар. Лань Ванцзи крепче перехватил Вэй Ина за запястья. Тот рвано охнул, щеки его окрасились румянцем.

— Или, может, ты не отказался бы от чего-то другого? — с намеком протянул он и обхватил Лань Ванцзи ногами за талию, притягивая к себе.

На мгновение все разумные мысли вылетели у Лань Ванцзи из головы. Он был драконом, и под ним лежала добыча. Лань Ванцзи хотелось сдавить Вэй Ина сильнее, заставить принять все, что он мог дать, не останавливаться, пока голод не будет утолен.

Миг безумия сменился осознанием реальности. Прижатый к полу лис. Рана у него в боку, бешено бьющееся сердце. Вэй Ин просто пытался отвлечь Лань Ванцзи от того, что задумал на самом деле.

Лань Ванцзи склонился ниже, и глаза Вэй Ина распахнулись, с приоткрытых губ сорвался вздох. Вэй Ин не хотел. Вэй Ин рассчитывал на аскетизм Лань Ванцзи.

Лань Ванцзи отпустил его запястья и взялся за ноги, убирая их со своей талии. Вэй Ин не сопротивлялся — и вряд ли был бы таким послушным, желай он на самом деле продолжения. Лань Ванцзи сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и молча отодвинулся.

Он не сделал ничего дурного. И все же ему было ужасно стыдно.

Не удостоив лиса даже взглядом, он вернулся в постель. Если Вэй Ин решит спать дальше, может занять его место на полу. Сердце Лань Ванцзи никак не хотело успокаиваться, но он все равно лежал, крепко закрыв глаза.

Утром простыни на полу оказались пусты. В цзинши снова вернулся покой. Талисманы и кошелек исчезли. Впрочем, гораздо важнее — и хуже — было то, что исчезли и письма с предложениями брака.

***

— …самое важное! Подобное легкомыслие… о чем ты только думал! — Лань Ванцзи давно не видел дядю настолько разгневанным.

Лань Ванцзи стоял, опустив голову и не поднимая глаз. Он успел прочитать всего пару писем. Теперь, когда остальные пропали, он не мог разослать отказы. Разумеется, никто и не ждал ответа сразу. Лань Ванцзи считался завидной партией, и потому мог позволить себе некоторую вольность.

У него еще было время вернуть письма. Он старался не думать о том, что Вэй Ин мог просто их выкинуть. Почему-то Лань Ванцзи в это не верил — Вэй Ин не казался тем, кто способен осознанно навредить. Скорее всего, для него это было чем-то вроде игры.

— Дядя, — как всегда с понимающим видом вмешался брат. — Уверен, Ванцзи сожалеет о своей небрежности. Его намерения были чисты.

После побега Вэй Ина Лань Ванцзи сразу пошел к дяде и брату, чтобы сообщить о пропаже писем. Не упомянуть Вэй Ина было невозможно. Врать, покрывая свои ошибки, он не собирался.

— Лисий дух! Притащить домой лиса, пусть даже раненого и жалкого… я от тебя такого не ожидал, Ванцзи! — Дядя смотрел на него с глубоким разочарованием. Лань Ванцзи было ужасно не по себе.

— Моим действиям нет оправдания, — согласился он. Он уже один раз поклонился и принес извинения. Дядя не любил театральности, и потому повторять Лань Ванцзи не стал. — После наказания я займусь пропавшими письмами.

Дядя кивнул.

— Ты должен посетить съезд в Ланьлине вместе с братом. А потом найди лиса. И приведи его сюда.

Лань Ванцзи замер.

— Но письма…

— Письма важны, но воровство не должно остаться безнаказанным. — Дядя бросил на него резкий взгляд. — Приведи его сюда. Ему будет назначено наказание.

Лань Ванцзи склонил голову.

— Да, дядя.

— Хорошо.

Лань Ванцзи не поднимал головы, пока дядя не ушел, оставив их с братом наедине. Лань Ванцзи чувствовал на себе его взгляд.

— Ванцзи, — произнес Лань Сичэнь. — Лис провел ночь в цзинши.

— Мгм, — согласился Лань Ванцзи, не очень понимая, к чему тот ведет.

Но стоило ему поднять глаза, и все стало ясно. Кончики ушей запылали. Лань Ванцзи невольно вспомнил все, что случилось ночью, прижатого к полу лиса, тепло его тела под собой.

— Я спал на полу, — выдавил Лань Ванцзи.

— А, — отозвался брат. — Понятно.

Лань Ванцзи покинул комнату как можно скорее.

***

В Ланьлин они отправились на следующей неделе. Лань Ванцзи не годился для политики; весь талант к подобным делам в их семье достался его брату. Лань Сичэнь излучал доброту, ласково улыбался и мягко говорил, тогда как Лань Ванцзи, хотя и вел себя неизменно вежливо, никогда не мог притвориться, что ему кто-то нравится, если это было не так. Лань Сичэнь не испытывал подобных затруднений — ему нравились практически все.

Однако не присоединиться к брату Лань Ванцзи не мог — как из чувства долга, так и из солидарности.

От ордена Цзинь Лань Ванцзи был особенно не в восторге. Цзини слишком много из себя строили, слишком много говорили, ничего дельного не произнося, и кичились своим достатком, не в силах похвастаться чем-либо еще.

Некоторые из взятых в поездку учеников останавливались разинув рот посмотреть на наиболее затейливые украшения Башни Кои, но Лань Ванцзи едва удостаивал окружающие их красоты взглядом.

Лишь заметив краем глаза промельк черного, он снова обратил внимание на то, что происходило вокруг. Лань Ванцзи едва не споткнулся, но быстро взял себя в руки и продолжил идти, не потревожив брата, который любезно рассказывал о предстоящих темах обсуждения между орденами.

Лань Ванцзи быстро оценил обстановку. На земле ничего не было, и лишь подняв глаза выше, он обнаружил то, что искал: на крыше одного из зданий сидел черный лис — обычный, однохвостый и на вид ничем не примечательный.

Лань Ванцзи подавил вздох и издал привычное «мгм» на очередную реплику брата, чтобы тот продолжал говорить.

Лис, развалившийся на черепице, лениво следил за их перемещениями, положив мордочку на скрещенные лапы. Лань Ванцзи послал ему предостерегающий взгляд и больше в его сторону не смотрел.

День прошел в странной смеси скуки и тревожного ожидания — сочетание, которое Лань Ванцзи нашёл исключительно утомительным и в то же время занятным. Их с братом приветствовали, они отвечали, а где-то в стороне с крыши на крышу скользил черный лис.

В коридоре, когда они остановились для короткой беседы, он уловил звук шагов и мелькнувшую у окна тень. Кровать Лань Ванцзи в отведенной им комнате была перевернута вверх дном. Сопровождавший их слуга многословно извинялся, но Лань Ванцзи его успокоил.

Он знал, что дело не в том, что Цзини решили пренебречь гостеприимством. Просто к нему привязался заскучавший лисий дух. Дело наверняка в этом. Иначе зачем еще он потащился за Лань Ванцзи и украл его письма?

Лань Ванцзи задумался, не обидел ли его чем-нибудь, но отбросил эту мысль. Вэй Ин не производил впечатление человека, которого легко обидеть. Впрочем, возможно Лань Ванцзи все же удалось. Людей часто расстраивала его кажущаяся холодность, а он ведь еще и дрался с ним, пока Вэй Ин был ранен, а потом, когда тот попытался уйти…

Лань Ванцзи был почти уверен, что ночью Вэй Ин заявится снова, что разбудит его и опять станет нести возмутительную чушь, от которой сердце Лань Ванцзи начинало биться в два раза чаще. Однако сон его был крепок и безмятежен.

Дальше все шло примерно так же. Лань Ванцзи замечал лиса краем глаза, слышал его, но ни разу не столкнулся лицом к лицу. Порой, когда кто-то безуспешно пытался завести с ним беседу, до уха Лань Ванцзи доносился приглушенный смех. Иногда смех был достаточно громким, чтобы его услышал и несостоявшийся собеседник, но Лань Ванцзи всегда старательно не смотрел в сторону, откуда шел звук.

На собраниях, впрочем, лиса было не слышно и не видно. Либо он в кои-то веки вел себя тихо, понимая, что если его поймают, ему не сдобровать, либо неспешные обсуждения торговли и политики просто наводили на него тоску.

Лань Ванцзи его понимал. Он внимательно слушал на случай, если брату понадобится помощь, но маленькая эгоистичная его часть предпочла бы оказаться на ночной охоте или превратиться в дракона и улететь так далеко, чтобы не видеть даже отблеска сияния Башни Кои.

Так продолжалось следующие пару дней, и Лань Ванцзи настолько привык к подобному распорядку, что когда на третий день лис пропал, невольно забеспокоился. Нигде не мелькал черный мех, не топал никто невидимый. Смех лиса, и человеческий, и тот ор и скулеж, которым он заливался в звериной форме, эхом звенел в ушах Лань Ванцзи, но не в реальности.

Совещание в тот день тянулось особенно неторопливо, в такт занудной речи главы ордена. Лишь из вежливости Лань Ванцзи смотрел на него.

Внезапно распахнулись двери, и выступление было прервано. Заклинатель одного из орденов тащил в зал полураздетого сопротивляющегося человека, с уст которого лилось непрерывное «ай! ай! ай!». Втянув человека внутрь, заклинатель швырнул его на пол.

Глаза Лань Ванцзи распахнулись. Он замер от неожиданности, но подозрительность тут же взяла свое. Очутившийся на полу Вэй Ин с исключительно невинным видом пялился на ошарашенных и сконфуженных заклинателей. Одежды свисали с его плеч, обнажая грудь, и Лань Ванцзи наверняка не смог бы оторвать взгляд от гладкой кожи, если бы его внимание не привлекла гораздо более важная деталь — ханьфу Вэй Ина было настолько изодрано, что привести его в пристойный вид просто не представлялось возможным.

— Это еще что такое? — спросил Цзинь Гуаншань, и заклинатель, притащивший Вэй Ина, немедленно отозвался.

— Это я бы хотел спросить, что тут творится! С каких пор орден Цзинь позволяет гулять по своей земле лисьим духам?

— Эхм, справедливости ради, они не могут вышвырнуть тех, о ком не знают, — буднично заметил Вэй Ин и улыбнулся Лань Ванцзи.

Лань Ванцзи встал, не успев даже осмыслить, что делает. Краем уха он услышал недоуменное «Ванцзи» со стороны брата, но оставил его без внимания. Вместо этого Лань Ванцзи снял с себя верхнюю накидку, порадовавшись, что утром решил одеться в четыре слоя. Это, разумеется, было неподобающе, но еще более неподобающе было бы позволить пялиться на Вэй Ина остальным, незаслуживавшим того людям, даже если самого лиса, похоже, вовсе не волновала нагота.

— Ханьгуан-цзюнь? — произнес заклинатель, но Лань Ванцзи его проигнорировал.

Он укутал Вэй Ина в накидку, едва сдержав неведомый ему до сих пор и опасный порыв, когда тот удивленно взглянул на него. Прикрыв Вэй Ина, Лань Ванцзи развернулся к заклинателю.

— Что он сделал?

Заклинатель на мгновение замер, словно вопрос стал для него неожиданностью, и присутствие лиса само по себе являлось преступлением, достойным столь бурной реакции. Вэй Ину, конечно, не полагалось быть в стенах Башни Кои. И тихим и беспроблемным гостем он тоже наверняка не был.

И все же от того, в каком виде его притащили в зал, Лань Ванцзи хотелось превратиться в дракона. Он и так смотрел на заклинателя сверху вниз, но в драконьей форме выглядел бы еще более внушительно.

— Он лисий дух, — запинаясь, ответил тот. — Само собой, он задумал неладное! Он пытался меня соблазнить своим… своей…

— Развратной натурой? — подсказал Вэй Ин.

— Да!

Лань Ванцзи не стал вздыхать. Просто очень, очень медленно выдохнул.

— Это правда? — спросил он у Вэй Ина.

— Какая разница? — ответил тот, и Лань Ванцзи уставился на него.

Вэй Усянь был здесь по собственной воле, в этом сомневаться не приходилось. Он раненым бился с Лань Ванцзи на равных — с его навыками ни один заклинатель, кем бы себя ни мнил, не смог бы притащить его сюда в одиночку, если только сам лис того не хотел. Вдобавок, в глазах Вэй Ина снова горел знакомый лукавый огонек.

Но порванные одежды и напускная безмятежность… даже если больше ничего не говорило о нападении, Лань Ванцзи все равно был зол. Привычное вежливое равнодушие на его лице сменила холодность.

— Письма у тебя?

Вэй Ин снова невинно улыбнулся.

— Есть у меня одно письмецо.

— Простите, Ханьгуан-цзюнь, вы его знаете? — поинтересовался заклинатель.

Лань Ванцзи прожег его взглядом.

— Я забираю его в Облачные Глубины. У нас остались нерешенные вопросы.

— Нерешенные… подождите-ка, Ханьгуан-цзюнь, — пролепетал заклинатель, когда Лань Ванцзи протянул Вэй Ину руку, поднимая его на ноги.

Лань Ванцзи не ответил. Не посмотрел на брата, когда выводил Вэй Усяня из зала, и уже тем более не обратил внимания на наверняка негодующие лица других заклинателей.

Разумеется, никто ему и слова не сказал. Да и кто бы осмелился? Лань Ванцзи ни разу не был участником настолько скандальных сцен, так что, вероятно, большинство присутствующих были слишком шокированы, чтобы как-то возражать. Для Лань Ванцзи, впрочем, это не имело значения. Ему было все равно, кто и что подумает, пока это не отражалось на ордене.

К счастью, Вэй Ин шел за ним столь же послушно, как за приведшим его в зал заклинателем, хотя всю дорогу до личных покоев Лань Ванцзи чувствовал на себе его взгляд. Он решил на это не реагировать. Лишь зайдя в выделенную ему комнату, он закрыл дверь и отпустил Вэй Ина.

— Что он сделал? — спросил Лань Ванцзи.

— Ай, ты такой грубый, Лань Чжань! — ответил Вэй Ин, потирая руку, хотя Лань Ванцзи старался соизмерять силу. — Так в меня вцепился, теперь наверняка синяки останутся! Чего злиться-то, а?

Лань Ванцзи молча ждал. В белых одеждах его ордена Вэй Ин выглядел слегка нелепо — верхний халат, слишком для него большой, болтался и сползал, а из-под него торчали обрывки старых черных одежд. Похоже, Вэй Ин возвел уничтожение своей одежды в ранг искусства.

— Ладно, ладно, не сердись! — В глазах Вэй Ина отразилась улыбка. — Так, что же я сделал? Дай-ка подумать…

— Нет, — оборвал его Лань Ванцзи. — Что он сделал?

Вэй Ин моргнул, а потом глянул вниз, на себя.

— А! Ха-ха, теперь понятно, из-за чего ты взбесился. Ах, это совсем не то, что ты думаешь. Я просто изображал попрошайку, а они всегда во рванье, понимаешь?

Голова Лань Ванцзи снова отчаянно разболелась, совсем как в ночь их знакомства. Ему захотелось прикрыть глаза. Ненадолго. Может, помедитировать. Но он сдержался.

Значит, Вэй Ин сам порвал на себе одежду. Лань Ванцзи задал следующий, логично вытекающий из этого вопрос:

— Зачем?

С очередной ослепительной улыбкой Вэй Ин принялся объяснять:

— Ну, я решил тебе немножко помочь! Понимаешь, Лань Чжань, ты слишком уж популярный! Писем было так много, я подумал, что ты наверняка не знаешь как следует всех, кто тебе написал, а ведь решение-то важное!

— Ты о… браке? — уточнил Лань Ванцзи.

— Да! Именно! Ты заслуживаешь самую лучшую невесту, — продолжил Вэй Ин. — И я помогу тебе ее выбрать! Тебе вообще ничего не придется делать, Лань Чжань!

Лань Ванцзи сделал очередной глубокий вдох, перебирая в голове все три тысячи правил. Ни одно из них не запрещало напрямую общаться с лисьими духами. И ни одно не запрещало нести чепуху, хотя Лань Ванцзи подумывал внести подобное предложение сразу по возвращению в орден.

— Нет нужды, — сказал он, хотя Вэй Ин уже продолжил объяснять дальше.

— Ты знаешь, кто был тот заклинатель? Ну, который втащил меня в зал за шкирку?

Это был наследник одного из мелких орденов, которого до того момента Лань Ванцзи почти не замечал. Теперь он собирался уделять ему ровно столько внимания, чтобы полностью избежать новых встреч.

— Молодой господин Хань, — ответил Лань Ванцзи.

— Молодой господин Хань! — радостно подтвердил Вэй Ин и достал слишком уж хорошо знакомое Лань Ванцзи письмо — одно из тех, что он так и не успел распечатать, хотя, похоже, Вэй Ин сделал это за него. — Его предложение было одним из самых многообещающих! Он так красиво о тебе говорил, я прям впечатлился! Теперь-то, конечно, впечатление слегка испортилось. Знаешь, Ханьгуан-цзюнь, сначала он обращался со мной исключительно вежливо.

В голове Лань Ванцзи начала зарождаться идея. Совершенно нелепая, она тем не менее была исключительно в характере лиса и объясняла его действия. Попрошайка, значит? Вэй Ин решил устроить испытание на благородство? Помочь Лань Ванцзи выбрать спутника жизни, ориентируясь на его моральные качества?

— Как думаешь, что я сделал? — поинтересовался Вэй Ин с улыбкой, словно прочитав его мысли.

— Ты его обдурил.

— Ха-ха, Ханьгуан-цзюнь такой умный! — Вэй Ин кивнул. — Знаешь, поначалу я возлагал на него надежды! Я подумал — парень не так уж и плох! И разговаривал он со мной очень вежливо.

— Ясно.

— Но к концу разговора он начал распускать руки, что мне показалось странным для человека, собирающегося обручиться. Ты так не думаешь, Лань Чжань? — Вэй Ин поджал губы. — А еще он совсем не слушал, что ему говорят. Пришлось ему большой палец вывернуть, чтобы он он отцепился от моей…

Видимо, выражение лица Лань Ванцзи говорило само за себя, потому что глянув на него, Вэй Ин решил не продолжать.

— Почему ты позволил ему притащить себя в зал? — спросил Лань Ванцзи.

— А что, ты поверил бы мне на слово? — рассмеялся Вэй Ин. — Мне кажется, дела говорят громче слов, Ханьгуан-цзюнь. Ты так не думаешь?

Лань Ванцзи просто продолжил на него смотреть. Он не знал, поверил бы Вэй Ину или нет. Скорее всего, да, но и то — полагаясь исключительно на чутье.

— Мгм, — произнес он в конце концов.

Вэй Ин только улыбнулся.

— Ну, что же, в любом случае, теперь ты можешь ему отказать, — заключил он и тут же начал рвать письмо.

Лань Ванцзи молча смотрел, как кружатся в воздухе мелкие кусочки бумаги, мягко опускаясь на пол. Вэй Ин стоял в центре собственноручно разведенного бардака с видом человека, только что отлично справившегося с тяжелой работой.

— Остальные письма? — спросил Лань Ванцзи, заранее приготовившись к худшему.

— Я заметил кое-что в Облачных Глубинах, — заявил Вэй Ин. — Ты их просто читал и тут же отказывался! Разве найдешь так хорошую послушную женушку? Надо ведь сначала встретиться! А потом уже решать.

Лань Ванцзи похолодел от ужаса.

— Письма, Вэй Ин, — повторил он.

— Х-м-м. — Вэй Ин ухватился зубами за остаток письма и оторвал кусок. — Я их съел.

Ох. В голове Лань Ванцзи снова молотком застучала боль. Он на мгновение закрыл глаза. Значит, письма с предложениями о браке были съедены лисом. Просто потому, что тому это показалось смешным. Теперь с этим ничего не поделать. Лань Ванцзи попытался справиться с охватившим его гневом, пропустить сквозь себя и выпустить со следующим выдохом.

Но не смог.

Однако Вэй Ин заговорил снова, и Лань Ванцзи распахнул глаза.

— Да ладно, Лань Чжань, не расстраивайся ты так! Я же сказал, что пришел помочь! Разумеется, сначала я запомнил их наизусть!

Лань Ванцзи еще раз медленно и глубоко вдохнул.

— Теперь нужно просто пойти и встретиться со всеми лично, — заявил Вэй Ин. — Так, конечно, тяжелее, но Ханьгуан-цзюнь кажется весьма прилежным человеком!

Если бы хорошие манеры не были вбиты в Лань Ванцзи с самого детства, он бы сейчас себя ущипнул, чтобы проверить, не снится ли ему кошмарный сон. Лис выглядел исключительно довольным собой — на лице его по-прежнему сияла широкая и совершенно обворожительная улыбка.

Что еще оставалось Лань Ванцзи, кроме как неохотно согласиться? Он не мог оставить письма без ответа. Он не помнил тех, кто ему написал. Единственным, что отделяло его от нанесения оскорбления сразу множеству важных в заклинательском мире людей, был лис, который, собственно, и заварил эту кашу.

Так что Лань Ванцзи просто кивнул. И, хотя Вэй Ин по-прежнему смотрел на него с дразнящей улыбкой, даже сдержал порыв стереть ее с его лица.

***

Лань Сичэня вся эта история, похоже, больше развеселила, чем разозлила. Он лишь попросил Лань Ванцзи писать, если во время путешествия что-то случится. Лань Ванцзи не стал обращать внимания на его странный, понимающий взгляд и быстро закончил беседу.

Перед отправкой в дорогу нужно было разобраться еще с одним незаконченным делом. Нельзя сказать, что разговор с заклинателем из ордена Хань оказался приятным, и все же, сообщая о своем отказе, Лань Ванцзи испытал невероятное чувство удовлетворения. Заклинатель дергано поклонился в ответ, явно переживая разнообразные и противоречивые эмоции по поводу того, что Ханьгуан-цзюнь только что лично сообщил ему, что не считает его подходящей парой.

Черный лис, наблюдавший за сценой с близлежащей крыши, разразился тявкающим смехом. Лань Ванцзи не обращал на него внимания ни на лестнице, ведущей из Башни Карпа, ни во время долгого пути из Ланьлина, когда Вэй Ин превратился снова в человека и встал рядом с ним на меч.

Вэй Ин сообщил, что автор следующего письма родом из еще одного ордена неподалеку. Талантливая первая ученица, очередная признанная красавица. Лань Ванцзи не собирался на ней жениться. Понравилась бы она ему или нет, значения не имело — его предпочтения склонялись в сторону мужчин. И даже среди них Лань Ванцзи за всю свою жизнь не встретил никого, кто смог бы пробудить в нем интерес.

Лань Ванцзи бросил взгляд в сторону, на болтающего и смеющегося лиса, и почувствовал, как по спине пробегают мурашки.

До нужного ордена они добрались достаточно быстро. Их, разумеется, встретили с радостью. Точнее, с радостью встретили Лань Ванцзи. Вэй Ин, не успел он и глазом моргнуть, превратился и удрал, снова оставив Лань Ванцзи одного разбираться с проблемами.

Его приветствовали с удивлением и восторгом. Заклинатели из крупных орденов, занимающие высокое положение в обществе, нечасто снисходили до визитов в ордена поменьше. Впрочем, радость быстро утихла, когда Лань Ванцзи сообщил, что не собирается оставаться. Палочка не успела бы сгореть и наполовину, как он вежливо сообщил первой ученице, что не сможет принять ее предложение. К счастью, она не выглядела слишком расстроенной.

— Так, ладно, признаю, я совершил ошибку, — сказал Вэй Ин, когда они встали на мечи и двинулись к следующей цели. — Я и забыл, насколько тяжело тебе принять возможность существования истинной любви!

Лань Ванцзи посчитал обвинение слишком нелепым, чтобы удостаивать ответом.

— Давай установим правила, — заявил Вэй Ин. — Во-первых, ты должен остаться хотя бы на ночь, договорились? И обязательно пообщаться с возможным супругом лично! Понял, Лань Чжань?

Без писем на руках деваться Лань Ванцзи было некуда, поэтому спорить он не стал.

— Мгм.

— Хороший мальчик, — сверкнул клычками Вэй Ин.

После этого Лань Ванцзи перестал его слушать.

***

На ночь они остановились на постоялом дворе. Лань Ванцзи предусмотрительно оплатил Вэй Ину отдельную комнату, чтобы тот не устроил какую-нибудь пакость, например, не решил заночевать у него в постели. От Вэй Ина вполне можно было ожидать чего-то подобного.

Это, разумеется, не помогло. Вэй Ин зашел в комнату следом за ним, а когда Лань Ванцзи заметил, что у него вообще-то есть своя собственная, заявил, что просто составит Лань Ванцзи компанию за ужином. Возможно, уступать лису было неразумно, и дав одиножды палец, Лань Ванцзи рисковал потерять руку, но когда Вэй Ин чего-то хотел, спорить с ним было бесполезно. Уж в чем-чем, а в упорстве ему было не отказать.

Они сели за стол; Вэй Ин вынул добытую где-то бутылку вина. Лань Ванцзи ее точно не покупал. Вэй Ин, как он подозревал, тоже.

— Ну вот что ты смотришь на меня с таким укором, Ханьгуан-цзюнь, — заметил Вэй Ин, хотя Лань Ванцзи смотрел только на свою еду. — Лисы тоже хотят пить!

Лань Ванцзи не ответил. Правила строго запрещали разговоры за едой, и сам он так и не научился этому, да и не получал особого удовольствия. Вэй Ин, кажется, понял, но лишь хитрее сощурился.

— Вид у тебя донельзя оскорбленный, — заявил Вэй Ин. — Только не говори, что злишься на меня из-за писем! Разве ты не понимаешь, что я ради тебя же стараюсь?

Лань Ванцзи бросил на него выразительный взгляд. Вэй Ин фыркнул.

— Брак, знаешь ли, очень важная штука. — Вэй Ин сделал добрый глоток вина и вытер рот рукавом. Лань Ванцзи захотелось купить ему платок. — После того, как ты кого-то выберешь, все, ты попал. Назад дороги нет!

Вэй Ин был прав, конечно. Хотя с чего он взял, что Лань Ванцзи согласился бы обручиться с тем, кто ему несимпатичен, он совершенно не понимал. В конце концов, пока Лань Ванцзи только и делал, что отказывал.

— Я про вас, Ланей, и раньше слышал! Только ужасно романтичные истории, Лань Чжань, не переживай! Я-то знаю, когда вы отдаете кому-то сердце, это навсегда!

Нелепые слухи. Их орден состоял из самых разных людей, как и любой другой. Лань Ванцзи попытался донести эту мысль взглядом. Не сработало — Вэй Ин, похоже, развеселился пуще прежнего.

— Я всего лишь хочу сказать, что Ханьгуан-цзюнь должен слушать свое сердце, — заключил он.

Лань Ванцзи жевал кусочек тофу, не желая развивать тему дальше. Он, разумеется, привык к тому, что лис постоянно нес чепуху, однако тот все равно раз за разом умудрялся влезть к нему под кожу — легкомысленным флиртом, словами, произнесенными за вином, игривой улыбкой.

Вэй Ин продолжил болтать. В этом ему не было равных. Он без труда поддерживал односторонний разговор, довольствуясь лишь коротким ответным взглядом. Не сказать, чтобы Лань Ванцзи так уж не нравилось. Впрочем, озвучивать это — и поощрять тем самым лиса — он определенно не собирался.

Они быстро покончили с ужином, Вэй Ин допил вино, и, прежде чем Лань Ванцзи успел прибрать со стола, выкинул очередной фокус — вскарабкался Лань Ванцзи на коленки. Застигнутый врасплох, тот замер как каменное изваяние, не зная, что делать.

От сидящего у него на коленях Вэй Ина шло тепло.

— Слезь, — рявкнул Лань Ванцзи, когда к нему наконец вернулся дар речи.

— Но место ведь пока не занято, — заявил Вэй Ин, как всегда улыбаясь, как всегда не ведая стыда. — Не думаешь, что мне стоит его опробовать, пока есть возможность, а?

— Нелепость, — ответил Лань Ванцзи. Он столкнул бы его с себя, но опасался, что дотрагиваться сейчас до Вэй Ина будет не лучшим решением. Нужно просто сидеть неподвижно. Тогда Вэй Ину рано или поздно надоест.

— Ты это все время твердишь, — расхохотался Вэй Ин. — А мне кажется, тебе не помешало бы добавить в жизнь немного нелепости!

Поскольку единственный известный Лань Ванцзи ответ уже обсмеяли, ему не оставалось ничего иного, кроме как прожечь Вэй Ина взглядом и медленно выдохнуть. Тот, явно не впечатлившись, лишь устроился поудобнее.

— Знаешь, я раньше мечтал, что тоже встречу когда-нибудь свою пару, — прошептал Вэй Ин, будто делясь секретом. — Что мы будем вместе бродить по свету, помогать людям. Может, заведем пару детишек. А уж делать их будем изо всех сил.

Лань Ванцзи нахмурился. «Раньше» мечтал?

— М-м-м. А теперь мне кажется, что я больше подхожу для других вещей. — Вэй Ин чуть поерзал. Лань Ванцзи старательно держал руки при себе. — Лань Чжань, знаешь, что я только что понял?

— Что?

— Если бы сидя у тебя на коленях мне понадобилось за что-то ухватиться, твои рожки отлично бы подошли, — и, не дав Лань Ванцзи даже шанса его остановить, так и сделал.

— Отпусти.

Вэй Ин лишь рассмеялся.

— Не стоит говорить столь сердито. Так ты меня только больше заводишь!

Терпение Лань Ванцзи наконец дало трещину. Он не стал давать волю рукам и вместо этого просто встал, игнорируя свалившегося на пол хохочущего Вэй Ина. Тот только расхохотался громче.

Лань Ванцзи оставил его в этой комнате, а сам занял другую.

***

На следующий день они добрались до очередной цели.

— Для нас большая честь приветствовать Ханьгуан-цзюня, — произнес глава ордена с несколько избыточным восторгом в голосе. Стоявший рядом с ним сын покраснел, не смея поднять на Лань Ванцзи глаза. Возможно, так было даже лучше.

— Это честь для меня, — ответил Лань Ванцзи.

— Ханьгуан-цзюнь слишком великодушен, — сказал глава. Потом, еле заметно поморщившись, неловко спросил: — А лис?..

Вэй Ин упал на спину у ног Лань Ванцзи, вывалив язык, словно мертвый. Еще он попытался засунуть мордочку ему под подол, и Лань Ванцзи посчитал это достаточным основанием для того, чтобы аккуратно отпихнуть его ногой в сторону. В конце концов, Вэй Ин всего лишь работал на публику.

— Не обращайте внимания.

— Конечно, конечно!

Вскоре Лань Ванцзи уже сидел за ужином с семьей главы и вежливо слушал об истории их ордена и его выдающихся свершениях. Сын главы по-прежнему краснел и не поднимал на него глаз.

Вэй Ин пялился на них из-за одной из колонн в стороне. Он настолько не пытался скрыть своего присутствия, что Лань Ванцзи не сомневался: остальные гости просто предпочли не обращать на него внимания, чем озвучить тот факт, что за знаменитым Ханьгуан-цзюнем таскается лис.

— … и хотя орден наш не сравнится в богатстве с Цзинями, все же мы достигли значительного достатка благодаря торговле, — заключил глава. — По правде говоря, А-Тянь исключительно одарен в подобных делах. Он, может быть, не самый сильный боец, но с числами ему нет равных.

Сын главы стал еще краснее. Лань Ванцзи издал вежливое «мгм».

— Не сочтите мой вопрос бестактным, — продолжил глава, — но каким бы Ханьгуан-цзюнь хотел видеть своего супруга?

Краем глаза Лань Ванцзи заметил, как Вэй Ин навострил уши. Недолго поразмыслив, Лань Ванцзи ответил:

— Равным.

— Да-а? — Глава нервно хохотнул. — Боюсь, это недостижимо. Немногие способны сразиться с Ханьгуан-цзюнем на равных.

— Не только в сражении, — возразил Лань Ванцзи. — Во всем.

В том, что действительно важно. В желании помогать людям. Не отставать. Внешняя оболочка могла быть какой угодно, но внутри — внутри они должны совпадать. Лань Ванцзи хотел понимать того, с кем собирался связать свою судьбу, и быть понятым в ответ.

Сын главы цветом сравнялся с брачными одеждами. Его отец снова хохотнул, словно услышал шутку. Лань Ванцзи не имел привычки шутить с незнакомцами.

— Что ж, вполне понятное желание, — сказал глава и быстро сменил тему.

В дальнейшем разговоре Лань Ванцзи почти не участвовал, хотя ближе к концу и поинтересовался у сына главы, нравится ли тому быть заклинателем. Ответ был ожидаем: торговля привлекала его куда больше. Выполнив свою часть уговора, Лань Ванцзи отправился спать, приняв решение дать отказ утром.

***

Когда Лань Ванцзи зашел в приготовленную ему комнату, Вэй Ин уже был там — спал в его постели, устроив из одеял и шелковых простыней уютное гнездо, достойное девятихвостого лиса. Но не успел Лань Ванцзи и глазом моргнуть, как он превратился в человека. Черные распущенные волосы стекали по плечам, красная лента, удерживающая их обычно в хвосте, валялась на полу, ярким пятном выделяясь на деревянных половицах.

Лань Ванцзи не нашел в себе сил злиться. Он устал: от дороги, от необходимости общаться. Делиться своими мыслями о браке с совершенно чужими людьми. Ему просто хотелось спокойно приготовиться ко сну, и прогонять Вэй Ина пока не было необходимости. Достаточно было просто не обращать на него внимания.

Лань Ванцзи лишь постарался заслонить собой вид на комнату, когда попросил слугу принести воды для мытья, а потом начал раздеваться за ширмой, старательно делая вид, что Вэй Ина нет. По крайней мере, в такие моменты Вэй Ину хватало совести к нему не лезть: тень его за ширмой оставалась неподвижной.

Конечно, это тоже было далеко от приличий. Однако список неприличных происшествий между ними и так уже был долог и продолжал расти — как и мысленный перечень наказаний, которым Лань Ванцзи обязан был подвергнуть себя по возвращении.

Лань Ванцзи не надеялся, что ему дадут вымыться в тишине, и когда Вэй Ин в самом деле заговорил, обнаружил, что не так уж и против.

— Ты ему утром откажешь, да?

— Да.

— Ай-я! Он ведь был отличным вариантом! Такой чистый и невинный! Тебе же ведь хочется, чтобы твоя супруга была невинна, а? Чтобы в первую брачную ночь…

— Вэй Ин, — предостерегающе произнес Лань Ванцзи.

— Ха-ха-ха, ну ты и ханжа, Лань Чжань! Ладно, ладно, не буду тебя дразнить. Просто с тобой невозможно удержаться.

Лань Ванцзи подозревал, что дело скорее в способности самого Вэй Ина смеяться надо всем и каждым, что попадалось ему на пути.

— Но Лань Чжань, серьезно. Почему ты даже размышлять не стал? Что-то же должно тебе нравиться? — продолжал Вэй Ин.

Лань Ванцзи много чего нравилось. Но что толку перечислять симпатичные ему качества? Люди были цельными существами, а не состояли из отдельных частей. Лань Ванцзи мог бы сказать, что ему нравится звучание кое-чьего смеха. Что его взгляд задерживается дольше на определенных чертах. Информация важная и в то же время абсолютно бесполезная.

Лань Ванцзи скользнул глубже в воду.

— Лань Чжань, — заныл Вэй Ин.

— Жизнерадостность, — ответил Лань Ванцзи к собственному удивлению. Может, ему просто хотелось, чтобы Вэй Ин перестал повторять его имя таким тоном.

Впрочем, он не соврал. Живая речь, радость, с которой проживается каждый день, видимая в улыбке — Лань Ванцзи не мог отрицать, что находил эти качества привлекательными.

— Да-а?.. Жизнерадостность, хм-м… что ж, что-нибудь придумаем, — принялся размышлять Вэй Ин. — Но я от тебя такого не ожидал! Я-то был уверен, что тебе нравятся такие же как ты — зажатые, холодные и скучные!

Смех Вэй Ина вдруг стал его раздражать. Зажатый, холодный и скучный. Ну конечно. Лань Ванцзи, чтобы заглушить звуки, принялся мыть голову.

В ответ на тишину смех Вэй Ина постепенно стих.

— Лань Чжань, Лань Чжань, ты что, злишься? Ну не злись! Ты ведь знаешь, насколько мне симпатичен, правда?

Симпатия. И как же принято ее выражать? Постоянно дразня, смеясь, провоцируя и досаждая? Воруя и портя чужую собственность? Навязывая непрошеную помощь?

Лань Ванцзи сполоснул волосы. С другой стороны, говорят ли о симпатии намеренное безразличие и угрозы наказать? Догадается ли о симпатии тот, кого лишь молчаливо терпят, прерывая тишину только для пары коротких слов, порой резких, порой раздраженных?

— Ну и ладно. Если Лань Чжань хочет дуться как ребенок, это его право, — заявил Вэй Ин. — Ответь мне только еще на один вопрос!

— Х-м-м? — против воли отозвался Лань Ванцзи.

— Что могло бы заставить тебя жениться не раздумывая?

По поверхности воды расходились круги, и Лань Ванцзи старательно смотрел на них, а не в сторону ширмы, за которой пряталась тень Вэй Ина. Собственное тело под водой казалось чистым и расслабленным.

— Любовь, — ответил Лань Ванцзи.

Словно не ожидая подобного ответа, Вэй Ин не принялся немедленно его дразнить. На самом деле, молчание затянулось так надолго, что Лань Ванцзи все-таки глянул на ширму, проверить, не ушел ли Вэй Ин совсем.

Но на кровати все так же виднелся его силуэт.

— Ах, — произнес Вэй Ин наконец. Потом, откашлявшись, игриво продолжил: — Ты такой романтичный, эр-гэгэ.

Лань Ванцзи погрузился в воду с головой.

***

Следующие несколько встреч прошли примерно в том же духе. Лань Ванцзи ужинал с хозяевами, поддерживая вежливую беседу, пока Вэй Ин доставал несчастных местных, путаясь у них под ногами, а однажды, совершенно точно намеренно, до крика перепугал жену главы, свалившись посреди зала с потолочной балки.

Иногда предполагаемые будущие супруги вступали с Лань Ванцзи в беседу. Некоторые были вполне приятными людьми, другие же обнаруживали склонность бахвалиться такими вещами, в которых Лань Ванцзи не находил повода для гордости. В таких случаях Вэй Ин не особо возмущался, когда Лань Ванцзи озвучивал отказ.

Некоторые были слишком застенчивы и боялись вымолвить и слово. Лань Ванцзи от души им сочувствовал, но не собирался лезть из кожи вон, чтобы поддержать разговор. Этого он Вэй Ину не обещал.

— Мне кажется, ты даже не стараешься, — пожаловался однажды Вэй Ин после особенно тихого ужина, во время которого стащил кусок из тарелки Лань Ванцзи, а потом выскочил с ним обратно в окно.

— М-м, — отозвался Лань Ванцзи и подлил им обоим чаю.

Он знал, что в словах Вэй Ина есть доля правды. Лань Ванцзи не особо старался узнать людей и не торопился никого подпускать близко.

В день, когда дядя впервые поднял тему брака, Лань Ванцзи провел весь вечер, медитируя в цзинши. Брак был важен. Для него, для дяди, для брата. Лань Ванцзи знал об этом с самого детства, и все же принять это было не так-то просто.

Лань Ванцзи не стремился открываться перед людьми (пока те сами не лезли к нему в душу). Он не любил делить с кем-то пространство (пока в него нагло не вторгались). Когда Лань Ванцзи смотрел на других, его сердце не начинало биться, и трепетать, и что там еще говорилось в старых поэмах (пока перед его глазами не возникал лукавый изгиб губ, созданных улыбаться, и Лань Ванцзи не начинало казаться, будто его грудную клетку одновременно вывернули наизнанку и в то же время переполнили доверху).

В какой-то момент Лань Ванцзи понял, что время, проведенное в дороге между орденами, доставляет ему удовольствие. Ему всегда нравилось путешествовать, а Вэй Ин оказался неплохим спутником. Он неумолчно болтал обо всем на свете, беспечно и озорно, словно пытаясь скрыть за кажущейся легкомысленностью ум и изобретательность. Благородную натуру.

— … а на улице было так холодно, что дотронься до железа мокрой рукой — и тут же прилипнешь, и когда тот несчастный придурок меня увидел, то решил, что я пришел его соблазнить! Лань Чжань, честно, я-то только хотел воды старушке набрать! А он схватился за меч — я говорил, что рукоять у меча была железная? В общем, рукоять была железная, и парень, конечно, прилип, и руку пришлось отдирать, и это наверняка было страсть как больно, и…

Лань Ванцзи протянул ему половину булочки из тех, что они взяли в дорогу перед уходом из последнего ордена. Вэй Ин принял ее не прекращая рассказа.

— … а потом он споткнулся о корзину с бельем и схватился за мой ворот, и, конечно, его оторвал, потому что был тот еще здоровяк и… ладно, не важно! Старушка выбежала на шум, увидела полуобнаженного меня со своим перепачканным в крови зятем и ужасно рассердилась!

— И ты объяснил ей, что это недоразумение, — предположил Лань Ванцзи, впрочем, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Что? Нет, конечно! Она же видела мои уши и хвосты, и нисколько не сомневалась, что я в самом деле пришел соблазнять ее зятя, — пояснил Вэй Ин. — Так что после этого я придумал маскирующий талисман! Люди куда охотнее принимают твою помощь, когда не думают, что ты хочешь их соблазнить.

Вэй Ин, не переставая жевать, свободной рукой нацарапал что-то на бумаге для талисманов, а потом прилепил листок Лань Ванцзи на грудь.

— О, на тебе тоже работает! Р-раз — и нет рожек! — Вэй Ин, прищурившись, оглядел его голову. Лань Ванцзи не чувствовал никаких изменений, но не сомневался, что талисман сработал. — Нет, так не пойдет. Как люди поймут, что ты благородный и бесстрашный дракон, если мы спрячем твои рожки? Все поклонники тут же исчезнут!

— Да неужели, — сухо произнес Лань Ванцзи, и Вэй Ин стянул талисман обратно.

— Ой, а ты только бы и рад, да? Нет уж, не получится! Мы уже почти доехали до следующего места, — заявил Вэй Ин. — На местную даму я очень рассчитываю. Говорят, весьма жизнерадостная.

— Х-м-м, — произнес Лань Ванцзи. Потом, почти не задумываясь, продолжил: — Вэй Ин.

— А? Что такое?

Вэй Ин строчил на бумаге новый талисман, наверняка им же и придуманный. Лань Ванцзи даже не догадывался, насколько тот талантлив, пока недавно им не пришлось провести ночь в гостинице с шумными соседями.

Лань Ванцзи раздражал шум, и первым, что его удивило, стало то, что Вэй Ин это заметил — практически сразу, едва на него взглянув. А потом Вэй Ин достал бумагу и с ходу нарисовал обратный заглушающий талисман. Ни один звук больше не проникал в их комнату. Лань Ванцзи уставился на него, а Вэй Усянь, слегка покраснев, расплылся в улыбке.

Оказалось, что если ненадолго предоставить Вэй Ина самому себе, тот либо придумывал нечто гениальное, либо начинал строить проказы, например, убалтывал какого-нибудь несчастного селянина купить ему алкоголь.

К сожалению, второе случалось чаще.

— Ты тоже в возрасте, когда ищут пару, — начал Лань Ванцзи, но Вэй Ин немедленно оборвал его, застонав.

— Лань Чжань, разве мы уже это не обсуждали? Свадьба — не для хорошеньких маленьких лисов вроде меня! Это для благородных драконов и им подобных!

— Ты не хочешь?

На лице Вэй Ина снова заиграла широкая улыбка, однако появилась она слишком поздно, чтобы быть настоящей.

— Мне и одному хорошо.

— Ясно, — ответил Лань Ванцзи. — И у тебя нет никаких предпочтений?

Вэй Ин постучал себя по подбородку, словно глубоко задумавшись.

— Дай-ка подумать. Разве не любой сильный мужчина мечтает о милой маленькой женушке?

Милая маленькая женушка. В груди Лань Ванцзи что-то тоскливо потянуло.

— М-м-м, я бы стал отличной женой, — продолжил Вэй Ин.

Лань Ванцзи захлопнул раскрытый было рот. В голове стало пусто. На мгновение он оказался совершенно растерян. Даже внезапная вспышка смеха не сразу привела его в себя, но когда это случилось, он одарил Вэй Ина сердитым взглядом.

— Нелепость.

— Ты так не думаешь? Лань Чжань, твои слова ранят меня в самое сердце!

Лань Ванцзи не стал отвечать, и через какое-то время дразнящую ухмылку сменило нечто более искреннее.

— Ах, Лань Чжань, ты ведь сам сказал. Я тоже женюсь только по любви.

Лань Чжань кивнул. Тоска внутри рассеялась.

Больше они об этом не говорили.

***

Порой, когда Вэй Ин над чем-то крепко задумывался, нахмурившись и прикусив пухлую нижнюю губу, Лань Ванцзи забывался и рассматривал его. Мелкие движения, сменяющие друг друга выражения, тихое бормотание. Привычки и манеры, становившиеся все более знакомыми с каждым днем, что они проводили вместе. Лань Ванцзи тщательно собирал каждое мгновение, чтобы обдумать его потом, наедине со своим сердцем.

Порой, когда его самого занимало какое-то дело, он ловил на себе взгляд Вэй Ина и задавался вопросом: не занимается ли тот тем же?

***

К удивлению Лань Ванцзи, дочь главы следующего ордена в самом деле оказалась весьма жизнерадостной особой в том смысле, который начал доставлять ему удовольствие. Она легко улыбалась, кажется, совсем не боялась Лань Ванцзи, и, похоже, не особо серьезно относилась к разговорам о помолвке.

— Ханьгуан-цзюнь может не переживать, — сказала она ему шепотом за ужином, пока ее отец разливался о брачных перспективах. — Я не стану биться в слезах, когда утром он сообщит, что во мне не заинтересован.

Лань Ванцзи удивленно моргнул, и она, похоже, развеселилась еще больше.

— Люди болтают. Мне известно, что я не единственная, кого достопочтенный второй господин Лань почтил визитом, — пояснила она. — Признаться, я с трудом могу поверить уже в то, что просто сижу с вами рядом.

— Мгм, — ответил Лань Ванцзи. Где-то в углу комнаты Вэй Ин замел хвостом.

— Но раз уж вы здесь, не согласитесь ли на поединок? Я ведь все-таки заклинательница.

Лань Ванцзи, удивленный еще более, бросил на нее взгляд, встреченный задорным смехом.

— Знаю, знаю, просьба дерзкая. Но ведь не каждый день к нам забредает настолько искусный заклинатель! Глупо было бы упускать такую возможность!

Желание ее было несложно осуществить. Слегка развеселившись, Лань Ванцзи кивнул, и девушка вся словно засветилась от радостного предвкушения.

— После ужина?

— Мгм.

Вскоре они уже были на тренировочном поле. Лань Ванцзи понимал, что изрядно превосходил ее в навыках, однако ни в коем случае не назвал бы ее слабой. К тому же, в ней чувствовалась скромность. Мало кто горел желанием вызвать Лань Ванцзи на поединок. В мире совершенствующихся гордость была для многих слабым местом.

Девушка же, казалось, совсем не боялась поражения. Она отлично владела ногами и, похоже, получала от боя искреннее удовольствие. Из всех встреченных до сей поры людей она понравилась Лань Ванцзи больше всего. По крайней мере настолько, что Лань Ванцзи позволил себе расслабиться, что за пределами семьи, с незнакомцами, случалось с ним крайне редко.

Он знал, что с ближайшей крыши за ними внимательно следит пара глаз. Странно, но после всего учиненного Вэй Ином беспокойства сейчас от его присутствия Лань Ванцзи становилось легче.

— Это ваш зверь? — спросила вдруг девушка в разгар схватки.

Лань Ванцзи моргнул.

— Вон тот лис! Он везде за вами ходит! — со смехом в голосе пояснила она.

— Нет, — искренне ответил Лань Ванцзи. Вэй Ин, как и всегда, был волен приходить и уходить когда пожелает. Лань Ванцзи не смог бы остановить его, захоти он уйти. Как ничего не смог сделать и сейчас, когда он захотел остаться.

— Ну, вы ему явно нравитесь, — заметила девушка.

Лань Ванцзи не нашел, что на это ответить.

***

Позднее, в их комнате, Вэй Ин был странно тих. Как всегда по вечерам посередине кровати красовалось гнездо из простыней. Обычно потом Лань Ванцзи их расправлял, а Вэй Ин ночью заявлялся снова и укладывался клубочком в лисьей форме у него в ногах, завернувшись во все девять хвостов.

Сейчас он был человеком и смотрел на Лань Ванцзи непривычно серьезно. Впрочем, голос его, когда он заговорил, звучал легкомысленно:

— Она милая.

— Мгм.

— И тебе, кажется, понравилась.

— Мгм.

Лань Ванцзи она и в самом деле понравилась. Она была непохожей на других. С легким смущением он понял, что она напомнила ему некоторых младших учеников. В ней чувствовалась увлеченность.

— Боец она не самый грозный, но дух ее силен, — продолжил Вэй Ин. — Если займется совершенствованием всерьез, может достичь больших высот.

— Мгм.

— Ха-ха, Лань Чжань, а ты знал, что парное совершенствование — отличный способ быстро укрепить золотое ядро?

Уши Лань Ванцзи запылали.

— Вэй Ин, — с предостережением произнес он.

— А что, это же правда! Я не шутки ради это говорю! — попытался защититься Вэй Ин. — Во всяком случае я так слышал. Если ты возьмешь ее в жены, она может стать весьма могущественной заклинательницей!

Лань Ванцзи не стал отвечать. Подобные беспочвенные рассуждения ответа не требовали.

— Так ты возьмешь? — спросил Вэй Ин мгновение спустя.

— Что?

— Ты возьмешь ее в жены? — очень быстро проговорил Вэй Ин.

Лань Ванцзи уставился на него. Вэй Ин смотрел на него слегка надув губы и распахнув глаза. Словно в самом деле ждал ответа.

Внезапно рассердившись, Лань Ванцзи фыркнул и отвернулся.

— Лань Чжань? Это еще что значит?

— Сам подумай, — ответил он, и, хотя Вэй Ин продолжил канючить, Лань Ванцзи не поддался на его нытье.

***

Утром за завтраком лис со всем удобством развалился у него на коленях. Вэй Ин не пришел спать на свое привычное место в изножье постели, и ногам Лань Ванцзи странным образом было неуютно. Где Вэй Ин провел ночь, он понятия не имел.

Идти у него на поводу сейчас Лань Ванцзи не собирался и поэтому спокойно продолжил молча есть, не обращая внимания на вертевшегося у него на коленях лиса.

Похоже, дочь главы, сидевшую рядом, их вид изрядно веселил.

— А вы ему и правда нравитесь.

Лань Ванцзи промолчал. Вэй Ин замер на мгновение, бросив на нее взгляд, а потом продолжил крутиться — уперся лапами Лань Ванцзи в грудь, плюхнулся на спину, обвил его своим хвостом.

На противоположной стороне комнаты глава ордена и его жена вежливо делали вид, что не замечают, как на коленях Ханьгуан-цзюня резвится дикое животное.

— Мне кажется, он пытается привлечь ваше внимание, — добавила дочь главы.

Лань Ванцзи был с ней согласен. Вэй Ин творил все это внимания ради и развлечения для. Это было понятно с самого начала.

Не дождавшись реакции, Вэй Ин сменил тактику, и Лань Ванцзи вдруг почувствовал прикосновение к челюсти мокрого языка. Вэй Ин… Вэй Ин его…

— Вэй Ин, хватит, — рявкнул Лань Ванцзи.

И, словно по волшебству, коленям его стало тяжело, и лицом к лицу с ним оказался расстроенно надувшийся человек в черных одеждах.

По комнате пронеслось ошеломленное «ах!», но Лань Ванцзи было не до того — Вэй Ин вдруг обхватил его шею руками.

— Ты совсем на меня не смотришь, — очень грустно произнес Вэй Ин. — Разве я виноват, что мне пришлось прибегнуть к столь низким методам?

— Я на тебя смотрю, — сухо парировал Лань Ванцзи.

Вэй Ин надул губы. На таком расстоянии Лань Ванцзи мог различить крохотные серебристые пятнышки у него в радужке. Мог пересчитать длинные ресницы, одну за другой.

— Я не ел письма, — сказал Вэй Ин.

Лань Ванцзи не сразу понял, о чем идет речь. Но потом, когда до него дошло значение этих слов, он застыл. Прежде чем он успел что-то ответить, Вэй Ин снова превратился в лиса и умчался прочь.

В зале повисло неловкое молчание. На коленях у Ханьгуан-цзюня только что сидел лисий дух. Ханьгуан-цзюнь назвал его по имени.

Лань Ванцзи продолжил есть, словно ничего не произошло. Никто не посмел и слова молвить.

***

В выделенной ему комнате на кровати Лань Ванцзи обнаружил кучку писем. Предложения брака. Большинству Лань Ванцзи уже отказал лично. Нескольким оставшимся теперь можно было просто написать.

Вэй Ин исчез.

***

После путешествия Облачные Глубины казались странно тихими. Лань Ванцзи достаточно времени провел вдали от дома, чтобы отвыкнуть от знакомого с детства распорядка, от того, как мир вокруг крутился в строгом соответствии с правилами. Тишина окутала его словно одеялом, и Лань Ванцзи не знал, успокаивает она его или душит.

Дядя встретил новости о возвращении писем с исключительным спокойствием. Он ничего не сказал ни поводу того, что Лань Ванцзи всем отказал, ни о слухах, несомненно дошедших до Гусу.

Ханьгуан-цзюнь путешествует с лисьим духом. Весьма неожиданная компания для благородного дракона.

Лань Ванцзи надеялся, что вести о разыгравшейся в последнем ордене сцене не разнеслись по всему цзянху, но понимал, что шансов на это немного. Как бы ни хотелось ему надеяться на лучшее, обманывать себя он тоже не мог.

Впрочем, в некотором смысле его путешествие было не бесполезным — брачные предложения практически перестали приходить. Лань Ванцзи не знал, было ли дело в его сомнительном компаньоне или же он просто отказывал так часто, что больше никто не рисковал предлагать. В общем-то, ему было все равно.

И дядя, и брат время от времени бросали на него долгие встревоженные взгляды. Он понимал, что они за него переживают — и что идея с браком скорее всего тоже была рождена из страха. Они просто не хотели, чтобы он был одинок.

Интересно, догадывались ли они, насколько одиноко может быть в браке, если связан с тем, кого не любишь.

Однажды, когда Лань Ванцзи был еще маленьким и верил, что для супругов нормально жить в отдельных домах и никогда не видеться, он спросил свою мать, как понять, что кто-то тебе нравится. Он не помнил, из-за чего решил задать этот вопрос, но в его памяти навсегда отложилось, как она улыбнулась, и в уголках ее глаз появились морщинки.

— А-Чжань, ты поймешь, — сказала она. — Так же, как понимаешь, когда тебе кто-то не нравится, ты поймешь и обратное.

Она, конечно, была права. Она почти во всем оказалась права. Лань Ванцзи понял, и понимание это пришло будто само собой. Жить с этими чувствами стало столь же естественно, как дышать — и с неприязнью, и с пришедшей ей на смену тоской.

Интересно, было ли постоянное раздражение побочным эффектом и почему теперь, когда оно ушло, внутри стало так пусто.

Можно ли впасть в зависимость от чужого присутствия? Ночь за ночью Лань Ванзи смотрел на аккуратно заправленную кровать цзинши, надеясь обнаружить там гнездо из развороченных простыней. Но сколько бы ни глазел, кровать оставалась прежней.

***

Спустя несколько недель после возвращения Лань Ванцзи снова проснулся посредине ночи. Поначалу он ощутил лишь знакомое чувство, что вокруг что-то изменилось. Привыкнув и прислушавшись к темноте, он понял, что рядом кто-то есть.

Вэй Ин сидел на полу, уложив голову на скрещенные на кровати руки, и смотрел на него. Когда Лань Ванцзи так ничего и не сделал, продолжив просто пялиться на него сверху вниз, Вэй Ин дернул ушами.

Это было похоже на сон, попытку расстроенного разума успокоить сердце. Но во сне Лань Ванцзи Вэй Ин бы улыбался, и смеялся, и по своему обыкновению его дразнил.

Этот Вэй Ин только смотрел на него блестящими во тьме глазами.

— Вэй Ин, — хриплым со сна голосом произнес Лань Ванцзи.

— Привет, Лань Чжань, — ответил Вэй Ин. — Я снова пробрался без разрешения. Ты меня простишь?

Дурацкий вопрос. И все же:

— Мгм.

Снова повисло недолгое молчание. Лань Ванцзи взглянул Вэй Ину в глаза, ища ответы на вопросы, которые не умел задать. Вэй Ин нарушил молчание первым.

— Ты на ней не женился.

Лань Ванцзи, разумеется, знал, о чем он, но не понимал, к чему был этот вопрос, или, точнее, был сейчас слишком сбит с толку, чтобы разгадывать загадки.

— Ты думал, женюсь?

— Нет, — произнес Вэй Ин спустя какое-то время. — Не знаю. А если бы женился?

— Что тогда? — вернул вопрос Лань Ванцзи.

Плечи Вэй Ина вздернулись и опали со вздохом.

— Я бы всем сказал, что Ханьгуан-цзюнь меня обесчестил, а потом отказался жениться.

Вэй Ин бы так не поступил. Лань Ванцзи просто одарил его взглядом.

— Скандал был бы ужасный, куда там Цзинь Гуаншаню, — заявил Вэй Ин. — Легко падать, когда ты и так в самом низу, но Ханьгуан-цзюнь ведь превыше всех.

— Вэй Ин, — мягко произнес Лань Ванцзи.

— Я бы такого шороху навел. Плакал бы, бился в истерике и всякое такое! Ужасно унизительно — и для тебя, и для меня, — продолжил Вэй Ин все тем же притворно-серьезным тоном. — Хорошо, что мне не пришлось делать ничего подобного.

— Мгм, — ответил Лань Ванцзи. — Хорошо.

— Лань Чжань, — произнес тогда Вэй Ин.

— Вэй Ин.

— Ты и правда заслуживаешь самую лучшую в мире жену. Лань Чжань, я честно так считаю.

Что-то вновь скреблось и ворочалось в груди у Лань Ванцзи, вгрызаясь в нежную плоть. Он протянул руку и убрал с лица Вэй Ина выбившуюся из хвоста прядь волос.

— Но, может, тебя устроит что-то меньшее? — на одном дыхании спросил Вэй Ин.

Что-то меньшее? Странный вопрос. Для Лань Ванцзи подобного понятия не существовало. Либо все, либо ничего. Либо чувство, охватывающее все его существо, либо полное его отсутствие.

Наконец, Лань Ванцзи сел, хотя бы чтобы лучше видеть Вэй Ина. Хвосты того нервно мели по полу. Между розовых губ выступал один клык.

Вскинув голову, Вэй заговорил:

— Лань Чжань, ты же знаешь, я не ведаю стыда. Я бы не осмелился заявиться сюда ночью, если бы не думал, что мне это сойдет с рук. Ты ведь многое мне спускаешь, да, Лань Чжань?

Словно в подтверждение своих слов, Вэй Ин начал перечислять:

— Ты позволил мне спать в твоей постели и воровать твою еду, и ты слушал мои истории, и всегда был ко мне добр, даже когда сердился… ах, Лань Чжань слишком хороший!

Говоря, Вэй Ин размахивал руками, уши его подергивались. Лань Ванцзи не знал, что делать, кроме как слушать, слушать его голос после стольких дней тишины. Ему хотелось ущипнуть Вэй Ина за ухо. Хотелось попросить забраться в кровать.

— Лань Чжань, знаешь, иногда я вспоминаю ту первую ночь. Я тогда ужасно расстроился. Меня впервые в жизни поймали, впервые серьезно ранили… а потом я очнулся в кровати прославленного второго господина Лань, и он разозлился на меня за то, что я не лежу спокойно, ха-ха!

Лань Ванцзи не нашел в воспоминании ничего смешного. Вэй Ин слишком беззаботно относился к собственному здоровью.

— На самом деле я хотел сказать, что… — Вэй Ин облизал губы. — Если ты хотел, чтобы я остался в твоей постели, я бы остался. А если хотел, чтобы я перестал вертеться, мог бы просто меня связать.

Тишина в комнате стала почти осязаемой. Вэй Ин смотрел на него с пола снизу вверх, хвосты его наконец успокоились и замерли. Лань Ванцзи чувствовал, как что-то разрастается в груди, делаясь все больше и больше, грозя выплеснуться через край.

— Вэй Ин, — прохрипел он.

— Мне кажется, тебе бы понравилось, — сказал тот. — Точнее, я на это надеюсь.

Лань Ванцзи перебрал все слова, что успел услышать, обдумал их.

— Это… из благодарности?

Уголки очаровательных губ поползли вниз.

— Ты столь низкого мнения обо мне?

— Значит, ты…

Вэй Ин, покраснев, отвел глаза.

— Ай, Лань Чжань, неужели ты удивлен? Я не могу насытиться тобой. Иногда я вспоминаю, как ты почти взял меня тогда, на полу. Какой был шанс! Если бы ты не остановился, у меня хотя бы что-то от тебя осталось!

Лань Ванцзи закрыл глаза, глубоко вдохнул. Матрас просел под чужой тяжестью, и на колени ему взобрался кто-то размером как раз с лисьего духа. Когда Лань Ванцзи открыл глаза, Вэй Ин снова оказался с ним лицом к лицу.

— Ты сказал, лисьи духи не вступают в брак.

— Они могут, — ответил Вэй Ин, и в голосе его зазвучала неуверенность. — Но… но это необязательно.

Необязательно. Лань Ванцзи хотелось прийти в бешенство от подобного предположения, хотелось вернуться назад и исправить все, что могло натолкнуть Вэй Ина на столь нелепую мысль, но сейчас куда важнее было дать понять, что Лань Ванцзи согласится на все, что Вэй Ин предложит.

Коснувшись ладонью его щеки, Лань Ванцзи склонился ближе.

— Я женюсь на тебе. Если я тебе нужен, я на тебе женюсь.

— Лань Чжань, — выдохнул Вэй Ин, накрыв его ладонь своей и прильнув к его руке.

Лань Ванцзи его поцеловал. Глубоко, долго, так, как мечтал с того самого момента, когда впервые его увидел, впервые услышал льющуюся из его рта бесстыдную чепуху. Вэй Ин восторженно тянулся к нему, прижимался горячим телом.

Казалось, нет в мире ничего более правильного, чем держать его вот так на коленях. Однако Вэй Ин уже шустро возился с завязками на его одеждах, а Лань Ванцзи не мог поступить с ним столь неуважительно.

— Вэй Ин, — предостерег Лань Ванцзи.

— Ах, что, Лань Чжань? — запыхавшись, отозвался тот. — Передумал? Ты меня не хочешь?

— После свадьбы, — ответил Лань Ванцзи, держа себя в руках из последних сил. По венам словно разливался жидкий огонь, все тело напряглось, готовое в любой момент броситься на добычу.

— Лань Чжань, — проскулил Вэй Ин, когда Лань Ванцзи перехватил его руку. — Да какая разница? Я тебе верю. Ты можешь взять меня прямо сейчас.

— Вэй Ин заслуживает уважения, — твердо возразил Лань Ванцзи. Вэй Ин в ответ удивленно распахнул рот, и Лань Ванцзи еще раз поцеловал алые губы.

— Вэй Ин заслуживает мужа, который будет его трахать, — парировал Вэй Ин, и Лань Ванцзи с трудом подавил дрожь. В груди будто кипело пламя.

— После свадьбы, — пообещал Лань Ванцзи. — Каждый день.

Вэй Ин рвано выдохнул ему в губы и простонал, уронив голову ему на плечо.

— Каждый день.

***

Вэй Ин был неотразим в красном. Вэй Ин был неотразим в любом цвете, но красный делал его черты еще выразительнее, а улыбку — еще ярче. В Облачных Глубинах, где царил белый, Вэй Ин сверкал словно солнце, заставляя одним своим существованием вращаться вокруг себя весь остальной мир.

Лань Ванцзи не мог оторвать от него глаз, и Вэй Ин не уставал его дразнить. Лань Ванцзи не возражал — больше смотреть все равно было не на что. Сколько бы усилий ни приложили на подготовку к свадьбе — а приложили их немало — вся эта красота в сравнении с Вэй Ином не стоила внимания.

Дядя пребывал в ступоре с того самого момента, как Вэй Ин, после ночного разговора и обещания жениться, заявился к воротам с письмом о брачном предложении, которое вручил лично Лань Ванцзи. Тот, разумеется, согласился, даже не вскрыв конверт.

Брат, не скрывавший веселья, его поздравил. Дядя чуть не дошел до искажения ци.

Теперь же, на свадьбе, все существо Лань Ванцзи переполняло счастье. Внизу живота разливалось тепло, тлело потихоньку, пока взгляд Лань Ванцзи не упал на Вэй Ина — его запястья, вырез свадебных одежд, озорную улыбку — и тогда вспыхнуло ярким огнем.

Когда новобрачных отпустили скрепить брак, терпение Лань Ванцзи наконец лопнуло. Он подхватил хохочущего Вэй Ина на руки и понес в цзинши, к их кровати.

— Лань Чжань, мой красивый наряд! — воскликнул Вэй Ин, когда Лань Ванцзи сорвал его, не обращая внимания на трещащий под руками шелк. Вэй Ин ведь и так постоянно ходит в рваных одеждах, разве нет?

Лань Ванцзи купит ему столько одеяний, сколько тот пожелает. А потом сорвет их все, чтобы добраться до спрятанного под ними тела.

В голове проносились все шутки и намеки Вэй Ина, каждое мгновение, когда тот подбирался к Лань Ванцзи непристойно близко. О, сколько всего он хотел с ним сотворить! Связать, привязать к постели. Трахнуть его гладкие бедра, умный болтливый рот, округлую задницу. Трахать его пальцами, пока Вэй Ин не начнет молить о разрядке, и дать ее. Трахать его пальцами и не позволить кончить.

Лань Ванцзи сходил с ума от желания и собирался наглядно показать Вэй Ину, через что тот заставил его пройти. Что с ним делал.

— Лань Чжань, — задыхаясь, рассмеялся Вэй Ин. — Ты так на меня смотришь, что не будь мы уже в постели, я бы начал бояться, не задумал ли ты чего плохого!

— Нет. — Лань Ванцзи впился зубами в гладкую кожу на шее. Вэй Ин ахнул. — Только хорошее.

— Хорошее? — Вэй Ин заерзал под скользнувшей ниже ладонью. — А поподробнее? Я же в этом ничего не понимаю! Лань Чжань, ты разве не знаешь, что твоя маленькая женушка совершенно невинна?

Лань Ванцзи фыркнул ему в подбородок, поцеловал улыбающиеся — всегда, всегда улыбающиеся — губы.

— Невинна?

— Чиста и девственна! Лань Чжань, я, может, и болтаю сверх меры, и несу всякую бесстыдную ерунду, но ты разве не знал, что забрал мой первый поцелуй?

Огонь, горевший в груди Лань Ванцзи, вспыхнул, грозя сжечь его дотла. Просто поразительно, как Вэй Ин умудрялся раз за разом парой слов сводить его с ума.

— У меня никого не было до тебя и не будет после, — продолжил Вэй. — Я твой, только твой… ай! Стой, ты что, дикий зверь, Лань Чжань? Сожрать меня хочешь? Как ты можешь так обращаться со своей маленькой хрупкой женой?

Хрупкой? В Вэй Ине не было ничего хрупкого. Тело под руками Лань Ванцзи было подтянутым и сильным, телом бойца, и дух в нем горел непоколебимый.

Кожа Вэй Ина обжигала ладони.

— Лань Чжань, муж мой, не забывай, тело мое еще ничего в себя не принимало, так что ты никак не можешь просто прижать меня к кровати и засунуть их внутрь, я такого не переживу!

Лань Ванцзи не сомневался, что Вэй Ин нес все это лишь для того, чтобы окончательно вывести его из себя.

— Их?

— Ах, ха-ха, я просто слышал кое-что! Лань Чжань, скорее раздевайся, чтобы я мог проверить!

— Где?

— Что?

— Где моя чистая девственная жена такое слышала?

Вэй Ин очаровательно покраснел. Под взглядом Лань Ванцзи румянец пополз дальше.

— Ну, люди болтают всякое…

— И кто же болтал о таком с моей женой?

— Ай, Лань Чжань, сдаюсь, — всхлипнул Вэй Ин. — Я подглядывал, когда ты мылся! И увидел!

Мысли об этом оказалось достаточно, чтобы прикосновения Лань Ванцзи стали грубее, укусы жестче. Он сорвал с Вэй Ина оставшиеся одежды, не отрывая глаз от открывающегося вида. Пьянея от него. Член — оба члена — налились кровью и ныли.

Вэй Ин заерзал — не от смущения, от возбуждения. Его девять хвостов обрамляли стройное тело.

Лань Ванцзи раскрывал его не торопясь, упиваясь каждым моментом. Наслаждаясь бесстыдной болтовней, которая не стихла ни после одного, ни после трех пальцев, и лишь стала чуть невнятной, когда Лань Ванцзи засунул два пальца свободной руки ему в рот, желая занять чем-нибудь, пока он трудился над другим отверстием.

Много времени подготовка не заняла. Лань Ванцзи все еще казалось, что Вэй Ин слишком узкий, но тот не переставая умолял взять его, а Лань Ванцзи, в конце концов, был всего лишь человеком.

Разве мог он отказать, когда Вэй Ин о чем-то просил?

— Лань Чжань, Лань Чжань, я-то думал, мне показалось, — ахнул Вэй Ин, когда Лань Ванцзи снял с себя одежды и отложил в сторону. — Как ты можешь быть таким большим, да еще в двойном размере?! Есть ли в тебе хоть какое-то несовершенство?

Полная ерунда. Лань Ванцзи подхватил его под бедра, согнул почти пополам и вошел в одно слитное движение, грубее, чем собирался. Вэй Ин в ответ восхитительно застонал, распахнув рот и выгибая шею.

Войдя до конца, Лань Ванцзи остановился. Ему нужно было перевести дух. Это было слишком приятно, а он не хотел, чтобы все закончилось слишком быстро. Он столько раз мечтал погрузиться в этот тесный жар. Стыдился этого. Терзался чувством вины. Сейчас, слушая довольные стоны Вэй Ина, Лань Ванцзи даже не мог вспомнить, почему.

Осторожно, помня о своей силе, он начал двигаться. Вэй Ин был до ужаса узким, втягивал в себя, словно без него не мог. Лань Ванцзи поцеловал его, крепче вцепился ему в бедра, но Вэй Ин лишь расставил ноги шире.

Громкие стоны скоро сменил поток бессвязных слов, от которых Лань Ванцзи просто сходил с ума. Прижавшись губами к его уху, Вэй Ин нес бесстыдную чушь:

— Ах, Лань Чжань, почему мы не занимались таким, пока путешествовали? Почему ты не затащил меня в уголок потемнее и не трахал часами? Я бы кричал для тебя совсем как сейчас! Я был бы беспомощен перед тобой… ах, ах, Лань Чжань, не так сильно!..

Не так сильно? Когда Вэй Ин подавался навстречу каждому толчку? Не так сильно, когда Вэй Ин с горящими глазами твердил столь непристойные вещи? Лань Ванцзи хотел, чтобы тот утратил дар речи. Чтобы не думал ни о чем, не мог произнести ни слова, лишь стонал бы, потому что иначе с ума сошел бы сам Лань Ванцзи.

— Так, о чем я? С той самой ночи ты мог сотворить со мной что угодно, в любой позе, на любой поверхности в цзинши! — продолжил Вэй Ин, то ли не понимая, на какую опасную дорожку ступил, то ли не заботясь об этом. — Ха-ха, ты что, покраснел? Чего тут стесняться?

Ничего, разумеется. Совсем ничего. Да тут даже кто-то более закаленный, чем Лань Ванцзи, покраснел бы. Вэй Ин ни в чем не сдерживал своих чувств, и это было одновременно и проклятием, и благословением — он жмурился всякий раз, когда Лань Ванцзи входил в него под особенно приятным углом, стонал и трясся, и молил о большем, и Лань Ванцзи держал себя в руках из последних сил.

— Когда я впервые увидел оба твоих члена, Лань Чжань, я чуть с ума не сошел. Я так завелся! Я в жизни не видел ничего настолько впечатляющего, я мечтал взять их в руки! И в рот!

Член, бывший в Вэй Ине, запульсировал, готовый излиться. Тот, что остался снаружи, терся о член Вэй Ина; оба они были налиты кровью и истекали смазкой. Лань Ванцзи толкнулся изо всех сил, с надеждой, что, может быть, Вэй Ин задумается над тем, что несет…

— Лань Чжань, Лань Чжань… ах! Ах, ах, ер-гэгэ! — всхлипнул Вэй Ин. — Я мечтал принять оба сразу! Мечтал, чтобы ты вставил их в меня, чтобы я был переполнен до предела… Ай! Лань Чжань! А-а-а!..

Лань Чжань чуть подвинулся, и головка второго члена тоже уперлась во вход. Влага, которой истекал Вэй Ин, изрядно облегчала проникновение. Внутри было тесно — почти болезненно тесно — но все же место еще оставалось. Лань Ванцзи перехватил Вэй Ина крепче, чтобы тот перестал трястись.

— Не-е-ет, Лань Чжань, они не поместятся! Ханьгуан-цзюнь, ты что, меня не слышишь? — завопил Вэй Ин. — Лань Чжань, пощади, пощади! Я же такое не переживу! Ай, ай!..

Протолкнувшись наконец внутрь, Лань Ванцзи с неожиданной легкостью вошел до конца. Тело Вэй Ина уступало и поддавалось. Его женушка по-прежнему стонала, ноги в хватке Лань Ванцзи дрожали, член капал смазкой на живот. Отверстие, растянувшееся до предела, чтобы принять в себя два члена, было красным и припухшим.

— Они внутри, — восхищенно произнес Лань Ванцзи.

Вэй Ин задрожал ресницами, смаргивая слезы, надул припухшие губы.

— Лань Чжань, ах, как ты мог? Мой муж жесток, так со мной обращаться! Думаешь, можешь делать со мной что хочешь?

— Да.

И он вышел — не до конца, только чтобы с силой толкнуться назад. Вэй Ин снова застонал, так громко, что звук наверняка разнесся за пределы цзинши. Это лишь завело Лань Ванцзи еще больше. Впрочем, в Вэй Ине его заводило практически все.

— Лань Чжань, а-ах! — вскрикнул Вэй Ин, но после этого слов его было почти не разобрать. Не потому что он затих — Вэй Ин просто не умел был тихим, — но потому что начиная что-то говорить, он срывался на стон, и не было для Лань Ванцзи музыки слаще.

Лань Ванцзи потерялся в ней, трахая Вэй Ина и наслаждаясь каждым его вскриком. Невозможно тесный, горячий, красивый, он метался под ним, порой находя силы просить о пощаде, которой не хотел, и которую бы не получил. Лань Ванцзи помечал его нежную кожу укусами, оставляя дорожку из розового и багрового на изящной шее до ключиц, кусал за нижнюю губу, целовал щеки.

Кончая, Вэй Ин, задыхаясь, протянул:

— Лань Чжа-ань!..

Он сжался на членах, и этого оказалось достаточно, что Лань Ванцзи тоже сорвался за грань. Излившись в Вэй Ина, на мгновение он утратил способность хоть что-то осознавать. В голове не осталось ни одной связной мысли, и все, что он мог — это ощущать, обонять, пробовать Вэй Ина на вкус.

Возвращение с высот наслаждения было постепенным и мягким. Воздух холодил мокрую от пота кожу. Вэй Ин, как и в их первую встречу, тяжело дышал, его грудь вздымалась и опадала. Сердце Лань Ванцзи бешено колотилось в груди, в ритме, которого не знало до встречи с Вэй Ином.

— Муж мой, посмотри, что ты натворил, — вздохнул тот, затрепетав ресницами. — Теперь тебе от меня точно не отделаться. Ты попал.

На сердце Лань Ванцзи было тепло и легко. Он улыбнулся.

— Мгм.

У Вэй Ина перехватило дыхание. Распахнув глаза, он притянул Лань Ванцзи к себе, смеясь в поцелуй. Лань Ванцзи позволил себе раствориться в этом звуке.