Chapter Text
— Куда мы идем? — спросил Кастиэль Мэг, которая тащила его к какому-то ветхому зданию, напоминавшим амбар (точнее, к тому, что от него осталось).
На стенах виднелись подпалины, словно здесь когда-то случился пожар, одна стена почти обрушилась, и у Кастиэля начали укрепляться сомнения в том, что, возможно, Мэг вовсе не была той самой спасительницей, которой он ее считал.
— Мэг…
— Тихо! — прикрикнула Мэг, удерживая его за шею.
Распахнув амбарную дверь, она втолкнула Кастиэля внутрь.
Кастиэль автоматически сделал несколько шагов вперед, но, как только смог рассмотреть, где оказался, его сердце замерло на несколько мгновений. Здесь были клетки, похожие на те, что он видел в палатках Кроули, но в них сидели вовсе не животные, а — люди. Он резко обернулся, намереваясь запротестовать, однако Мэг толкнула его в отдельную клетку и захлопнула дверцу прямо перед лицом.
— Желаю тебе хорошо провести время в аду, ангелочек, — промурлыкала она и направилась к выходу, с грохотом закрыв за собой дверь.
Кастиэль закричал, в ужасе сотрясая всю клетку, вцепившись в прутья. Его увезли от человека, которому он был нужен для удовлетворения сексуальных потребностей, что Кастиэль считал ужасным, но даже это не шло ни в какое сравнение с тем, что его окружало. Он вовсе не хотел сидеть в клетке как животное: он был человек, а не пес. Его крики далеко разносились вокруг амбара, но, когда он повернулся, чтобы посмотреть на других, то увидел, что они смотрят на него пустыми запавшими глазами. Все они выглядели измученными и напуганными, и Кастиэль спросил себя, как долго они уже находятся в этом месте. Большинство были полностью обнажены и выглядели истощенными и грязными. У Кастиэля все сжалось в животе, и он ощутил непреодолимую потребность помочиться. Судя по царившей в помещении вони, он уже догадывался, куда именно ему придется справлять нужду.
— Эй, — позвал его кто-то шепотом.
Кастиэль подпрыгнул и чуть не врезал в лицо девушке. Оказывается, в клетке он был не один.
— Ох господи… прости… — извинился он, торопливо отползая назад, пока не уперся спиной в прутья клетки.
— Я Джо, — сказала девушка, и Кастиэль увидел, что она улыбается. — А тебя как зовут?
— Кастиэль, — ответил он.
Джо осмотрела его с ног до головы, и ее лицо погрустнело. Похоже, что ей было что-то известно, чего Кастиэль не знал.
— Мне правда очень жаль, что так сложилось.
— Но ты же ни при чем, — сконфуженно возразил Кастиэль. — Это же не ты приказала схватить меня…
— Нет, но мне все равно жаль, что ты оказался в подобной ситуации. Особенно с того момента, как я узнала, что они собираются с тобой сделать. Я слышала, как они это обсуждали, и если ты действительно тот самый Синеглазка, о котором шла речь… — Джо покачала головой и замолчала.
Кастиэль подался вперед, из-за чего его мочевой пузырь чуть не зашелся в крике.
— Что? Что именно они собираются со мной сделать?
— Прости, но я не могу, — прошептала Джо, немедленно снова закрываясь, словно не было тех откровенных слов.
— Джо, скажи мне! — Откуда-то донесся предупредительный окрик, так что Кастиэль проглотил свои протесты. Мэг назвала это место адом, и у Кастиэля действительно было ощущение, что она не слишком преувеличила. — Что они вообще планируют сделать с нами всеми? — тихонько спросил он.
Джо вздохнула, откидываясь на стену в своем углу.
— Я не знаю, — призналась она. — В смысле, я могу себе представить, почему они выбрали меня. Я работала на панели, потому что мои родители умерли, а другого способа заработать я не нашла. Никто не будет меня искать, но ты выглядишь так, словно у тебя где-то есть родители.
— Они меня продали, — с горечью сообщил Кастиэль. — Мистеру Кроули.
Джо присвистнула.
— Ого, Мэг его и впрямь ненавидит. Ну, я слышала, что они собирались выкрасть у него кого-то, но не думала, что они и правда на такое пойдут. Жаль, что они выбрали тебя, Кас.
— Мне тоже.
— В общем, мне жаль, что с твоей родней так вышло. Такое нелегко пережить. Мои-то по крайней мере умерли. — Джо нашла соломинку и принялась катать ее между пальцами. — Ты веришь в бога?
— Нет.
По мнению Кастиэля, бог не должен был допускать ничего подобного. По крайней мере, бог милосердный.
— Угу, и я тоже нет, — вздохнула Джо и отбросила соломинку. — Спокойной ночи, Кас.
— Спокойной ночи, Джо.
Он посмотрел, как Джо укладывается прямо на пол, и вскоре дыхание ее стало ровным и медленным. Кастиэль скопировал ее позу, повернувшись к стене спиной, а лицом — к двери, надеясь, что никто не подкрадется к нему. В последние дни сон снова и снова овладевал им, но сейчас, когда ему действительно необходимо было поспать, он никак не мог успокоить скачущие в голове мысли. В данный момент думать о побеге было нечего, однако мысль о нем всегда присутствовала у Кастиэля в голове. Если он сдастся, он никогда не выберется отсюда живым.
Он должен был выжить.
***
Кирпичный дом возвышался над ними, устремляя черную крышу к небу так, словно весь дом стремился к небесам, и его темные окна походили на слепые черные глаза, а темный дверной проем — на разверстую пасть. Крыльцо скрипело под ногами Абаддон и Евы, пока они поднимались по ступеням к звонку. К неприятному чувству, которое и без того охватило их, добавилась разлитая в воздухе прохлада, но когда дверь открылась, именно Ева, а не Абаддон заговорила первой.
— Мистер Мовэ*?
— Доктор, — холодно поправил стоявший в проеме двери человек. ‐ Доктор Мовэ.
— Простите меня, — ответила Ева с милой улыбкой. — Не могли бы мы поговорить? У нас есть… одна идея для бизнеса, которая, как нам кажется, могла бы вас заинтересовать.
Доктор Мовэ слегка нахмурился и осмотрел обеих женщин с головы до ног.
— Хм, могу я узнать ваше имя?
— Ева. А это Абаддон. Мы наслышаны о вашей работе и поражены тем, чего вы добились на медицинском поприще. И хотели бы воспользоваться вашими услугами в рамках нашего бизнеса.
Ева одарила врача мягкой улыбкой и замерла, сложив руки перед собой в умоляющем жесте.
— Вы видели мою работу? — На лице доктора появилась неспешная улыбка. — Что ж, входите. Прошу.
Прежде чем войти и осмотреться, Ева коротко улыбнулась Абаддон. Внутри все выглядело совершенно обычно: старый дом, антикварная мебель, мягкие ковры, вдоль каждой стены книжные полки, заполненные доверху переплетенными в кожу томами. Потолки были высокими, куда выше, чем Ева ожидала увидеть. Доктор Мовэ провел их от входной двери в зимний сад, освещенный неярким солнечным светом, профильтрованным холодными серыми облаками, затянувшими небо. Потом он предложил чай.
— Нет, спасибо, — ответила Абаддон, осторожно опускаясь на стул.
— Охотно, — по-прежнему с улыбкой сказала Ева.
Если они будут вежливы, возможно, доктор согласится поработать на них бесплатно. Он так страстно интересовался своим делом, что, возможно, не потребует слишком много сверх того, что понадобится, чтобы оплатить необходимые расходы на материалы.
Когда доктор удалился, Ева обернулась к Абаддон, надеясь на ту же уверенность, которую испытывала сама, но, посмотрев ей в лицо, поняла, что любовницу терзают сомнения.
— Ты, кажется, не уверена, — прошептала она. — В чем дело?
— Он выглядит иначе, чем я ожидала, — негромко ответила та, обводя глазами зимний сад.
— А что ты ожидала? Что с ним не так? Он экспериментирует с людьми ради забавы, Абаддон. Я уверена, что внутри он не меньший извращенец, чем ты, — заверила ее Ева.
Абаддон хотела продолжить, но тут вернулся доктор Мовэ с чашкой чая в руке, которую он изящно предложил Еве. Она поблагодарила, и доктор присоединился к обеим женщинам, сев в кресло и спокойно положив руки на подлокотники. Аластар Мовэ выглядел невозмутимым, собранным и вежливым, бородка у него была аккуратно подстрижена, волосы тщательно уложены, а костюм новенький и элегантный. У этого человека явно водились деньги и, судя по количеству книг, Ева решила, что он был увлеченным читателем.
— Итак, дамы, чем я могу быть вам полезен? — спросил доктор.
— Что ж, доктор Мовэ… — начала Ева.
— Можете называть меня Аластар, юная дама.
Она улыбнулась, очаровательно порозовев.
— Аластар… Абаддон и я желаем заняться бизнесом, связанным с передвижными шоу, но… люди, которых мы хотели бы представить публике… встречаются редко. Мы собирали информацию о разных врачах и ученых, лучших из лучших, и ваше имя всплывало раз за разом. Мне кажется, что вы можете значительно облегчить нам достижение поставленных целей.
Аластар сомкнул кончики пальцев, снова и снова утвердительно кивая головой, пока Ева говорила.
— Передвижное шоу, значит?
— Да, сэр. У нас немало экспонатов, и еще мы поэкспериментировали сами. — Прежде чем продолжить, Ева глянула на Абаддон. — Но все закончилось не слишком хорошо. Мы лишились девушки по причине нашей медицинской необразованности.
— И вы уверены, что я смогу помочь вам?
— Да. — Ева твердо кивнула.
— Мы слышали, что вас исключили из медицинской школы, — вмешалась Абаддон.
Ева едва не ущипнула ее. Она же предупреждала Абаддон, чтобы та не упоминала этот случай: это было грубо.
— Верно, — ответил Аластар, все так же спокойно и сдержанно. — Люди в школе Хопкинса даже не подозревали, что именно сделали, когда отвергли меня.
— Ваши медицинские исследования поражают, — поспешила уверить его Ева. — Поверьте мне.
Услышав комплимент, Аластар улыбнулся.
— Вы действительно очень вежливая молодая дама. Мне нравятся вежливые люди. А грубые люди заставляют меня… напрягаться.
Прежде чем вновь посмотреть на Еву, Аластар одарил Абаддон долгим пристальным взглядом.
— Я заметила, — медленно ответила Ева. — Доктор… согласитесь ли вы помочь нам? Вы сможете экспериментировать сколько захотите, продолжая свои исследования.
Молчание затянулось так надолго, что Ева и Абаддон принялись беспокойно ерзать на стульях, прежде чем Аластар наконец кивнул.
— Пожалуй, я помогу вам. Когда я смогу приступить?
Ева расплылась в широкой улыбке.
— Как только пожелаете, доктор.
Аластар вернул улыбку.
— Превосходно.
***
Заскрипела амбарная дверь. Кастиэль медленно приоткрыл глаза, позволяя им привыкнуть к потоку серого света, ворвавшегося в помещение. Все зашевелились, торопливо садясь, чтобы посмотреть, кто это там пришел. Вошла одна из женщин, которых он видел ночью накануне, та, что с длинными вьющимися рыжими волосами и жестокой улыбкой.
— С кого предпочитаете начать доктор? — спросила она.
Кастиэль перевел взгляд с нее на нового человека, который вошел следом. Он был одет в длинный белый халат, из-под которого виднелись темные брюки и туфли, бородка у него была подстрижена, но улыбка, игравшая на губах, выглядела отталкивающей и жестокой. Кастиэль немедленно отпрянул от света, пытаясь вести себя как можно тише и не выставляться на вид. Кто бы этот человек ни был, Кастиэль не желал иметь с ним ничего общего.
Доктор указала на одну из клеток пальцем, украшенным длинным острым ногтем. Человек в клетке испуганно таращился на него в ответ широко распахнутыми глазами.
— Вот с этого. Приведите его.
Женщина — Кастиэль вспомнил, что ее имя начиналось на А — отперла клетку и вытащила кричащего мужчину, схватив его за загривок. Кастиэль вздрогнул и зажмурился, мечтая оказаться как можно дальше от этого жуткого местечка. Как они ни старался, но перестать слышать отчаянные крики он не мог. Обхватив колени руками, Кастиэль подтянул ноги к груди и уткнулся в них, прячась в крошечном темном пространстве собственного тела. Он понимал, что притворяться, будто ничего не происходит, ничем не поможет ему, однако даже притворство было лучше реальности.
— Подойдет, — сказал доктор.
Кастиэлю не понравился его голос: во-первых, он говорил с каким-то незнакомым акцентом, а во-вторых, его речь была слишком спокойная, слишком непринужденная. Он был слишком вежливым. Все вместе леденило кровь и заставляло все сжиматься в животе от ужаса.
Похитительница, доктор и несчастный, выбранный случайно человек покинули амбар, и дверь закрылась за ними с громким стуком, оставив всех прочих запертых в клетках сидеть, переваривая потрясение. Может, это касалось только Кастиэля, может, для остальных все произошедшее было уже привычной вещью.
— Как ты думаешь, что это было? — спросил он.
При этом он смотрел на Джо, но согласен был и на то, что ответит кто-то другой.
— Ничего хорошего, — ответил кто-то. — Совершенно ничего хорошего.
Кастиэль сглотнул.
— Вы уже видели этого человека? — спросил он Джо.
— Нет, — прошептала она, все еще глядя на закрывшуюся дверь. Губы у нее побледнели и тряслись, как, впрочем, и вся она. — Не имею представления, кто это такой.
— Они называли его доктор… Но мне кажется, он не настоящий врач.
— Думаю, они вряд ли забрали Энди, чтобы подлечить его, — заметил юноша из клетки наискосок. — Ты там в порядке, Джо?
— Все хорошо, Адам. А как ты? — спросила она в ответ, подбираясь поближе к прутьям спереди, чтобы лучше видеть собеседника.
Адам слегка передернул плечами.
— Жив пока.
Джо бросила взгляд на Кастиэля.
— Это Адам, мой друг. Нас забрали вместе.
— Приятно познакомиться, — отозвался Адам со слабой улыбкой. — Кастиэль, верно?
Он кивнул.
— Да.
— Не переживай, мы все выберемся, — продолжил Адам очень уверенным тоном. — Мой отец об этом позаботится.
Кастиэль нахмурился и посмотрел на Джо, словно спрашивая, стоит ли задать вопрос, но та быстро покачала головой. Он увидел, как она фальшиво улыбнулась и посмотрела на Адама:
— Так и будет, — сказала она. — Он придет.
Повернувшись, она снова уползла в свой угол, и в амбаре наступила тишина.
Кастиэль присоединился к ней, стараясь не слишком нарушать личное пространство, но сейчас он просто не мог оставаться в одиночестве.
— Что это было? — прошептал он, надеясь, что Адам не услышит их, если они не станут повышать голос.
Джо прикусила губу и помолчала некоторое время.
— Он думает, что его отец все еще жив, — пробормотала она. — Но, насколько мне известно, это не так… А если бы и был, то наверняка давно погреб себя под кучей бутылок из-под пива и виски. Он был пьяницей.
— А как вы познакомились? — продолжил Кастиэль спрашивать.
— Я знаю его с детства, мы вместе ходили в школу, пока мои предки не умерли и мне не пришлось бороться за выживание. Он пришел ко мне весь избитый, и это сделал его отец, и тогда мы стали типа жить вместе. Он кое-как доставал немного деньжат, а я спала с мужчинами, чтобы подзаработать. Абсолютно не гламурно, однако нам удавалось заработать себе на пропитание.
Она оборвала себя, уставившись в пол и принявшись передвигать соломинки. Выражение ее лица напомнило Кастиэлю о матери, когда та сердилась, что у них не хватает денег, и какой потерянной она при этом выглядела.
— Мне тоже жаль, что ты здесь. — Кастиэль осторожно положил ладонь на руку Джо. — Если нам всем удастся отсюда выбраться, мы можем остаться вместе…
— Не обижайся, Кас, — прервала его Джо, — но мы тебя не знаем. Если у меня и Адама появится шанс смыться отсюда, мы его не упустим. Много лет мы с Адамом были только вдвоем, и так оно и останется. Понятно?
Кастиэль сделал резкий вдох, торопливо убирая руку с руки Джо. Он вырос в убеждении, что, если он будет дружелюбным ко всем, то и к нему все будут относиться хорошо. Ему не составляло труда быть дружелюбным, даже к людям, с которыми он был едва знаком. Он думал, что если подружится с Джо и ее друзьями, то у них будет больше шансов выжить, возможно, даже сбежать, но она явно не хотела дружить с ним. Кастиэль отодвинулся от нее, переполненный негодованием.
Больше они не смотрели друг на друга, и Кастиэль прислонился головой к прутьям клетки, вскоре почувствовав, как его веки тяжелеют. Он хотел прикрыть их ненадолго, просто чтобы немного передохнуть и набраться сил для составления плана побега, но когда он вновь открыл глаза, было темно, Джо рядом не было, а дверь клетки была приоткрыта. Ровно настолько, понял Кастиэль, чтобы проскользнуть наружу и выбраться в безопасное место, но что-то его остановило. Он остался неподвижно сидеть в своем углу. Было нечто неправильное во всем этом.
Что-то зашуршало по ту сторону прутьев, и это заставило Кастиэля встрепенуться и посмотреть в сторону открытой дверцы. Внутрь попадало достаточно лунного света, чтобы рассмотреть некое существо, которое переступило порог. Кастиэль не имел ни малейшего представления, что это такое было, но оно не выглядело человекообразным: существо передвигалось на четвереньках, переставляя конечности как-то резко и неестественно, словно каждое движение давалось ему с ужасным трудом. Оно понюхало воздух, и Кастиэль со страхом понял, что у него человеческая голова, однако на лице отсутствовали нос как и значительная часть кожи: губы были удалены, обнажая ряд человеческих зубов, которые искусственно заострили, подпилив.
Кастиэль по-прежнему не двигался, его взгляд метнулся к открытой дверце клетки, и ужас сковал его конечности. Он должен был закрыть дверцу. Существо подобралось ближе, стараясь рассмотреть скрытого тенями Кастиэля, и склонило голову набок. Он кое-как рассмотрел, что у него не было рук и ног: тело было сплавлено с металлом, на конечностях крепились пружинные ходули, позволявшие ему передвигаться. Звук, которое существо вдруг издало, нечто среднее между человеческим криком и животным визгом, заставил Кастиэля подпрыгнуть и захлопнуть дверцу, и щелчок замка прозвучал для него музыкой. Никогда еще не был он так счастлив, что заперт в клетке.
После того, как Кастиэль заперся, он вернулся в свой угол и стал смотреть, как существо неуклюже двигается от клетки к клетке, словно ищет кого-то. Он настолько сосредоточился на существе, что, когда из темноты раздался крик, содрогнулся так сильно, что обмочился. Он так долго терпел, что удивился, что это не случилось еще пока он спал. Ощущение теплой мочи переполнило Кастиэля смущением и стыдом, но и привлекло существо обратно к клетке. Оно закричало на Кастиэля, и он заметил, что язык существа делился напополам и каждая половинка двигалась независимо. По шее и плечам стекала кровь и капала на пол прямо перед клеткой.
Кастиэль зажмурился, но картинка словно горела у него под веками. Энди. Это существо когда-то было Энди. То, что этот доктор сотворил с ним, вызвало у Кастиэля острый приступ тошноты. Еще один визг, и существо попятилось. Что этот доктор сделал с Энди, чтобы превратить его в животное? Возможно, это было какие-то наркотики, которые заставляли его вести себя как чудовищное животное. Как оно могло не испытывать боль, оставалось для Кастиэля загадкой. Он продолжал держать глаза закрытыми, пока крик не раздался снова и он не удержался и все же приоткрыл их. Джо влетела в амбар, спотыкаясь, наткнулась на дверь, потом упала на четвереньки и поползла по направлению к клетке. Ее глаза расширились, когда она увидела, что дверца закрыта и заперта.
— Кастиэль… открой дверь. Открой дверь! — закричала она, в отчаянии тряса клетку за прутья. — Открой дверь!
Кастиэль приблизился, чтобы открыть дверцу, однако она была заперта, и у него не было ключа, чтобы снова отпереть дверцу.
— Пр… прости меня… — прошептал Кастиэль, в ужасе глядя на нее.
— Нет, нет, открой ее! Открой ее!
Джо снова затрясла клетку, но дверь не шелохнулась.
Кастиэль посмотрел на нее и увидел, что спереди Джо покрыта кровью, которая текла из-под ее груди и затекала между ног. Он отвел глаза и посмотрел ей в лицо. Еще раз попросил прощения. Энди кружил позади, двигаясь медленно и рвано. Джо снова закричала, тряся дверцу клетки. Кастиэлю перехватило горло от ужаса, и он с трудом ловил воздух ртом. Ему очень хотелось вернуться обратно в безопасный угол, но он оставался у дверцы, продолжая пробовать сломать или каким-то образом отжать замок. Джо умоляла его открыть дверцу, и слезы лились по ее лицу, делая голос еще более отчаянным, но Кастиэль ничего не мог сделать.
Энди, наконец, добрался до нее, и, вскрикнув, Джо вскарабкалась на клетку, успев пнуть его в лицо. Энди заверещал, явно недовольный тем, что она оказалась вне его досягаемости. Вскарабкаться следом он не мог, так что Джо осталась наверху, прижавшись к стене. Кастиэль снова заколотил по дверце, привлекая внимание Энди и отвлекая его от Джо.
— Оставь ее в покое! — закричал он.
Энди пронзительно заверещал в ответ, забрызгав лицо Кастиэля кровью. Он посмотрел на Джо, запрокинув голову, а потом принялся расхаживать взад и вперед, дергано переставляя конечности. У Кастиэля появилось ощущение, что Джо придется просидеть наверху всю ночь или, по крайней мере, до того момента, пока кто-нибудь не придет и не заставит ее спуститься вниз. Ее либо выпустили под каким-то ложным предлогом, либо ей удалось каким-то образом открыть замок изнутри. Кастиэль ставил на первое. Если бы она знала, как клетка открывается изнутри, она бы сказала ему. Энди издал несколько недовольных и расстроенных повизгиваний, и тогда Кастиэль тоже убрался в свой угол, над которым скрывалась Джо.
— Ты в порядке, Джо? — шепотом спросил он. — На тебе столько крови…
— Со мной все хорошо, — ответила она. — Это только порез, ничего страшного.
— Что произошло?
— Дверь… была открыта… и я убежала. Мне не стоило этого делать. Я думала, что ты проснешься и последуешь за мной, но ты оказался умнее. Ты остался на месте. Мне тоже стоило остаться здесь. — Последнее предложение сопровождалось всхлипываниями. — Адам мертв.
Кастиэль вздрогнул и только сейчас его взгляд обратился к клетке Адама. Только теперь, когда Джо привлекла к ней его внимание, он заметил, что ее дверца тоже приоткрыта. Может быть, кто-то подслушал планы Джо насчет того, что она сбежит вместе с Адамом? Только это могло объяснить тот факт, почему кто-то целенаправленно отпер дверцы именно этих двух клеток. Никакого другого разумного объяснения он придумать не мог.
— Они наверняка услышали тебя, — негромко ответил Кастиэль. — Про твои планы побега…
— Заткнись, — огрызнулась Джо. — Я знаю, понятно? Я знаю. И нечего совать мне это под нос.
— Прости, я даже не попытался…
— Ш-ш-ш, — требовательно зашипела на него Джо.
Кастиэль замолчал и вскоре услышал то, что Джо расслышала раньше него: кто-то приближался к двери амбара. У Джо не было ни единого шанса спрятаться. Никто из них не мог спрятаться, но все же Кастиэль предпочитал сидеть в клетке, а не оставаться снаружи с Энди один на один. На пороге появился уже знакомый доктор и внимательно осмотрел все помещение. Но он либо не смог рассмотреть всего в темноте, либо Джо нашла какое-то укрытие. На долю секунды Кастиэль действительно поверил, что доктор так и уйдет несолоно хлебавши, даже когда он подошел к Энди и потрепал его по голове, как собаку. А потом его ледяной острый взгляд обратился к клетке Кастиэля, и кровь застыла у того в жилах.
— А, — проворковал доктор, — вот ты где…
Джо закричала, когда доктор дотянулся до нее и стащил вниз за волосы. При этом он вырвал ей целую прядь, когда Джо попыталась скрыться. Кастиэля затрясло и затошнило, когда доктор отшвырнул белокурый локон с остатками кожи и крови на конце. Джо вновь попыталась добраться до входной двери, однако Кастиэль увидел, что у доктора был пистолет, однако было слишком поздно. От звука выстрела у Кастиэля зазвенело в ушах, и прошло некоторое время, прежде чем он смог снова видеть, и тогда он рассмотрел, что Джо лежит на земле, но что она все еще жива. В спине у нее была рана, и она не могла двигаться, однако она все еще кричала.
— Глупенькая пташка, — прокомментировал доктор. — Вот я и подрезал тебе крылышки.
Кастиэля вырвало, когда он увидел, как Энди приблизился и вгрызся справа в мясистую часть живота Джо, вскрыв ее как тряпичную куклу. Кровь и прочие телесные жидкости брызнули во все стороны и потекли по полу, кое-что долетело и до Кастиэля, попав ему на пальцы ног. Запах железа заполнил его нос, и он уже не мог сдержать рвотных позывов. Не то чтобы у него было что выблевывать: он даже примерно не мог сказать, когда пил в последний раз. Доктор подошел к его клетке и стукнул ладонью по потолку, от чего напуганный Кастиэль рывком вскинул голову.
— Что касается тебя, мой синеглазый красавчик, — сказал доктор, — то я о тебе наслышан. Из тебя получится хорошенький ангелочек.
Кастиэль сглотнул и решился бросить взгляд на Энди и Джо. Она смотрела в его сторону. Ее живот и грудь превратились в сплошную рваную рану, но она все еще хрипло дышала. Глаза у нее постепенно стекленели, и Кастиэль ощутил, как его собственные наполняются слезами. Энди пожирал ее заживо, а довольный доктор стоял и смотрел, наслаждаясь, похоже, запахами, сопровождавшими происходившее. Это вызывало у Кастиэля очередную волну тошноты. Доктор явно имел на него какие-то планы, и Кастиэль мог только молиться, что это не окажется что-то такое, что он сделал с Энди.
— Какой именно вы доктор? — решился Кастиэль спросить.
Тот с улыбкой обернулся к Кастиэлю.
— Меня зовут доктор Аластар Мовэ. Приятно познакомиться, Синеглазка.
Кастиэль стиснул трясущиеся руки в кулаки, оставаясь на своем месте. Джо наконец перестала дышать, и, выходя, доктор попросту переступил через нее, словно она была кучей мусора, не больше. На протяжении остатка ночи Энди продолжал пожирать ее, кажется, даже перемалывая кости.
***
Голодные спазмы в желудке заставляли Кастиэля корчиться в почти судорогах: сколько же времени прошло с тех пор, как он последний раз ел? Не то чтобы голод был первоочередной проблемой, первоочередным оставался вопрос, не проснется ли он в следующий раз, чтобы самому оказаться в центре борьбы не на жизнь, а насмерть. Второй проблемой было обезвоживание: во рту Кастиэля все пересохла, а голова ощущалась такой тяжелой, что он едва мог приподнять ее с пола, где устроил себе гнездо из соломы. Клетка воняла отбросами, потому что никто так и не пришел убрать ее после того, как он неоднократно справил в ней нужду. Его сил хватало только на то, чтобы перевести взгляд на глубокую лужу крови в том месте, где лежала Джо, пока ее жрали заживо.
С тех пор, как Энди ее сожрал, никто к ним больше не заходил. Ни чтобы принести еды или воды или поухаживать за пленниками. Кто-то негромко высказал надежду на то, что про них забыли или что Энди сожрал всех похитителей тоже. Кастиэлю не верилось, что ему может так повезти. Утро прошло без каких-либо несчастных случаев, и он просто лежал в своем убежище, дрожа от холода, не сводя глаз с кровавой лужи, пока за дверью не раздались звуки шагов. Он закрыл глаза, притворяясь спящим, мечтая о том, чтобы уметь лучше контролировать свое дыхание, но ему было так холодно. Звук медленно открывающейся дверцы клетки привел его в крайнюю степень напряжения.
— Просыпайся, — скомандовала Мэг. — Давай.
Кастиэль приподнял голову. Когда она протянула к нему руку, он укусил ее, заставив вскрикнуть, и отполз как можно дальше назад. Вкус ее крови во рту заставил его желудок заурчать, но он сплюнул на пол и с вызовом уставился на нее.
— Я сказала, поднимайся, — прорычала Мэг. Она снова потянулась, на этот раз ухватила его за волосы и вытащила наружу. Или он двигался за ней, или ему пришлось бы распрощаться с волосами и половиной скальпа. — Вот и умница.
В ярости он плюнул в нее, но, заработав еще несколько тычков, кое-как вышел из амбара на дневной свет. Холод пробирал его до костей, пока он, спотыкаясь, брел к грузовику, предназначенному для перевозки скота. Мэг впихнула его в фургон, заперла дверь за его спиной и постучала по стене грузовика, после чего тот тронулся с места. Кастиэль не имел ни малейшего представления о том, куда его везут, но он чувствовал, что знает, кого там увидит. Перед его внутренним взором появились холодные глаза Аластара. Доктор явно собирался превратить его в нечто вроде Энди, и тогда бог знает, что они еще с ним планировали сделать.
После убийства Джо Энди больше не показывался в амбаре. Все, что от нее осталось — подсыхающая лужа крови в грязи, а тело исчезло, то ли съеденное без остатка, то ли его убрали. Кастиэль обдумал вариант с самоубийством, прежде чем грузовик добрался до места, но вокруг не нашлось ничего, что он мог бы использовать для этого. В фургоне не было ничего, кроме тюков то ли сена, то ли соломы, точнее Кастиэль сказать не мог. Вероятнее всего соломы, решил он после того, как рассмотрел чьи-то испражнения, запачкавшие место за тюками. Если бы он просто перестал дышать, то потерял бы сознание, и тогда его тело продолжило бы дышать: он это однажды попробовал, просто чтобы посмотреть, что произойдет. Просто не дыша убить он себя не мог.
Съежившись, Кастиэль сидел на полу, ощущая каждую колдобину на дороге, сотрясения от которых чувствительно отзывались в его бедрах и поднимались по позвоночнику до самой головы. Он глянул на дверь фургона: если бы ему удалось открыть ее, он мог бы сбежать. Но у него не было никаких шансов с голыми руками добиться каких-то результатов, и особенно не в том ослабленном состоянии, в каком он находился. Рот Кастиэля совсем пересох, язык ощущался чужим и тяжелым, и, возможно, он мог умереть от обезвоживания, если бы ему не дали воды в ближайшее время, но что-то ему подсказывало, что до такого не дойдет. Уж они придумают, как удержать его в живых. Глаза Кастиэля наполнились слезами, когда он сдался судьбе. Он больше не верил в бога, однако, если был еще шанс, что тот существует, он бы помолился о том, чтобы умереть на операционном столе. Он не хотел жить так, как Энди.
Грузовик замедлил ход и вскоре остановился. Кастиэль постарался взять себя в руки. У него еще оставался шанс сбежать, если он сможет рвануть прочь, но ему необходимо было оставаться наготове, когда дверь фургона распахнется и Мэг потащит его наружу. Ему придется сопротивляться и драться со всей решимостью, если он хочет вырваться. Кастиэль все ждал и ждал, прислушиваясь к звукам и дожидаясь того, как захлопнется дверца кабины… ну наконец-то… вот Мэг обошла фургон, дверь открылась, он собирался прыгнуть…
В руке Мэг держала пистолет.
— Просто на всякий случай, — пояснила она.
Последняя ниточка надежды оборвалась, как струна, упав на пол в грязь и пыль. Признавший свое поражение Кастиэль вылез из фургона и пошел вместе с Мэг в сторону старинного дома в викторианском стиле. На секунду он решил, что они войдут внутрь, но Мэг схватила его за плечо и заставила обойти здание сбоку, и они оказались перед распахнутой дверью, ведущей в подвал. Когда Кастиэль спустился на пару ступенек, он получил удар рукояткой пистолета, однако сумел удержать равновесие и не скатился кубарем до самого низа.
— Поосторожнее, Мэг, — рявкнул Аластар.
Холодные руки доктора подхватили Кастиэля, и тот даже помог ему преодолеть последние несколько шагов. Подвал не выглядел как обычный подвал, по крайней мере, не так, как привык видеть Кастиэль. Все помещение было чистым, пол застлан пластиковой пленкой, стены выкрашены белой краской. Пол под ногами Кастиэля был выложен холодной плиткой, а посередине стоял стол, про который Кастиэль подумал, что тот наверняка служит операционным.
— Эй, я всего лишь доставила ваш товар, — ответила Мэг.
Она протянула руку, и Аластар вложил в нее некую сумму наличными.
— Идите, — скомандовал Аластар, жестом указывая на дверь. — И закройте за собой дверь.
Мэг кивнула, бросила на Кастиэля нечитаемый взгляд, а потом исчезла, поднявшись по ступеням наверх, захлопнув за собою тяжелую дверь с оглушительным грохотом. Кастиэль перевел взгляд на доктора, но Аластар уже отошел, направившись к раковине, чтобы помыть руки. Кастиэль едва следил за ним, его глаза обшаривали подвал в поисках возможности убежать. Дверь выглядела достаточно тяжелой, чтобы справиться с ней в одиночку, но он всегда мог попытаться. Это мог быть его последний шанс.
— Я бы не стал, будь я на твоем месте, — раздался голос Аластара, который медленно повернулся, вытирая руки полотенцем. — Бежать, я имею в виду. Все пробовали, и тогда их пребывание здесь оказалось намного хуже, чем могло бы.
Кастиэль застыл, его ноги словно сковало, тело затряслось, и по обнаженной коже пробежала дрожь, лишая его возможности двигаться.
— Что вы собираетесь со мной сделать? — прерывающимся голосом спросил он.
Аластар хмыкнул и улыбнулся.
— Дать тебе крылья, само собой. Ты будешь самым милым экспонатом шоу. Тебе понравится твое превращение. Хочешь увидеть на картинке, как ты будешь выглядеть?
Кастиэль ничего не ответил, он просто продолжил смотреть на Аластара, держась на безопасном расстоянии, сузив глаза и совершенно потеряв чувство собственного тела. Но добрый доктор вовсе не нуждался в его ответе, вместо этого он показал ему листок бумаги, который выглядел так, словно его вырвали из книги, причем не из простой книги, а из библии. На рисунке был изображен ангел с огромными, широко распахнутыми крыльями, чьи руки сияли божественной благодатью.
Это объясняло, почему они все называли его ангелом.
— Но я не ангел, — возразил Кастиэль.
— Пока нет, — подтвердил Аластар, — но станешь им. Иди к столу, не заставляй меня принуждать тебя силой, как это было с другими, потому что тебе это не понравится.
Ноги Кастиэля по-прежнему словно приросли к полу, и он не приблизился ни на шаг к безумцу. Он не собирался добровольно сдаваться этому врачу. Тот был сумасшедшим, и Кастиэль не собирался позволить ему сотворить с собой что-то похожее на то, что он сделал с Энди.
— Нет, — как можно холоднее и решительнее ответил он.
Аластар рассмеялся, откладывая картинку на небольшой столик.
— Ах, Кастиэль, не стоит мне сопротивляться. За это я тебя слегка изуродую, пусть это и взбесит твою Мамочку.
Кастиэль нахмурился.
— Мою Мамочку?
— Ну да. Еву. Она продолжает звать вас всех своими детками. Она очень рассердилась, что я всех их испортил, но… — Аластар пожал плечами, вскинув руки и показывая, что он не виноват, — что я могу сделать? Все вы деретесь, пихаетесь, кусаетесь и кричите… А нам это не нужно, понимаешь, совсем не нужно. Нет, не нужно. Так иди же к столу, Кастиэль.
— Нет, — громко ответил Кастиэль, по-прежнему не сдвигаясь с места.
На лице Аластара отчетливо проступила ярость: он покраснел, глаза сузились, став темнее, чем были до этого, превратившись почти в черные.
— Я сказал, иди сюда, Кастиэль.
— А я сказал нет! — закричал тот в ответ. — Я не собираюсь добровольно отдаваться в руки сумасшедшему!
Аластар начал приближаться, и Кастиэль наконец заставил свои ноги двигаться. Он развернулся и бегом кинулся к лестнице наверх, а потом изо всех сил навалился плечом на тяжелую деревянную дверь. Горячая острая боль пронзила его ключицу и стекла, охватывая всю руку, но Кастиэль продолжал давить, пока не почувствовал, что дверь подается. Она распахнулась с громким шумом, и Кастиэль почувствовал вкус свободы. Чуть не запутавшись в собственных ногах, он выскочил наружу и кинулся бежать, не обращая внимания на направление, просто как можно дальше от этого места. Он слышал, что Аластар настигает его, но у него не было времени, чтобы оглянуться, поэтому он смотрел только перед собой.
Дорога.
Там была дорога. Ему нужно было найти ее.
— Кастиэль! — заорал Аластар его имя, и его голос звучал рассерженно, впервые по-настоящему рассерженно.
Он всегда звучал так вежливо, и только сейчас впервые по-настоящему разъяренно.
Ноги Кастиэля понесли его к дороге, и он бежал, наплевав на острую боль в плече, руке и в ногах, которые ступали по гравию. Если он продолжит бежать достаточно долго, то обязательно наткнется на автомобиль, и он был уверен, что любой остановится ради обнаженного подростка, мчащегося по дороге наперегонки со смертью. Он почти добрался до общественной дороги, так что уже всхлипывал от облегчения, еще несколько шагов — и он окажется вдалеке от подъездной дорожки, дома и оставшегося за его спиной безумия. Он был готов трахаться с Кроули хоть семь дней в неделю, черт побери, да он предпочел бы вернуться домой, лишь бы избавиться от Аластара и его извращенных экспериментов.
Еще несколько шагов, еще один.
Внезапно его настигла такая сильная боль, что у него побелело перед глазами, а потом он с криком споткнулся и упал. По лодыжке текла кровь, орошая землю. Когда он сумел повернуть верхнюю часть туловища, то увидел, что Аластар выстрелил ему в ногу, попав в колено с внутренней стороны. Гравий безжалостно впивался ему в ноги и в ладони, пока Кастиэль пытался ползти в сторону дороги. Отталкиваясь так сильно, как мог, Кастиэль попытался встать на ноги, но раненая нога подломилась, и он снова упал на ледяную землю. И несколько мгновений спустя он ощутил прикосновение рук Аластара.
***
— Как думаешь, он будет красивым? — спросила Ева Абаддон, когда они входили в подвальную дверь.
— Пусть уж лучше будет, — проворчала Абаддон. — Он почти испортил Энди и белобрысую девчонку. Хотя, я уверена, что люди все еще будут готовы заплатить, чтобы посмотреть на Энди.
Ева кивнула. Они не были уверены, какой именно эксперимент Аластар провел над молодым человеком, но у того больше не было ни рук, ни ног, их он ампутировал, а отсутствующие конечности заменил пружинами и поршнями, которые заставляли его передвигаться на четвереньках. Лицо Энди было чудовищно изуродовано и частично удалено, так что зубы были выставлены напоказ, заточенные и подпиленные таком образом, что он мог вгрызаться в плоть. Кроме того, он получил какую-то сыворотку, про которую никто не знал, что в ней содержалось, но которая превратила парня в подобие дикого зверя. Джо, «белобрысая девчонка», как звала ее Абаддон, он сожрал заживо после того, как она попыталась сбежать.
Аластар настаивал, что это было хорошим уроком остальным, потому что они не могли позволить себе детей, которые постоянно пытались бы сбежать. Ева не была готова к птенчикам, которые уже сейчас могли бы покинуть ее уютное гнездышко, соглашаясь с тем, что мать всегда должна заботиться о своих детях. Она настояла на том, что Аластар больше не будет уродовать лица ее детей, разве что это сделает их еще красивее. Во всем, кроме медицинских экспериментов, она хотела, чтобы о них заботились как следует.
Они постучали в дверь, и та распахнулась всего несколько секунд спустя. Аластар смотрел на них, улыбаясь, и немедленно сообщил:
— Этот вам точно понравится.
Ева торопливо принялась спускаться за доктором по лестнице, направляясь туда, где ее синеглазый ангел лежал лицом вниз на операционном столе. К его спине крепились крылья — белые, прекрасные крылья, но сама спина представляла собой кровавое месиво. Она рассерженно посмотрела на Аластара:
— Вы его всего изрезали. Останутся шрамы.
— Ничего не поделаешь, — спокойно ответил Аластар. — Каким-то образом крылья должны были прикрепиться к нему. Вам еще повезло, что он все еще может пользоваться руками.
Ева осмотрела юношу, уделив особое внимание нанесенному его спине урону, в которую Аластар имплантировал широкие белые придатки: стоя, Кастиэль выглядел бы как настоящий падший ангел.
— А он сможет ими двигать? — поинтересовалась Абаддон.
Аластар кивнул, моя руки в раковине.
— К ним будет крепиться механическая система, а вы сможете управлять ими из-за экрана. Сам он не сможет двигать ими, придется их подвязывать во избежание повреждений, чтобы он мог двигаться и ходить, не таща их за собой.
Ева кивнула, поглаживая Кастиэля по голове.
— Мой милый ангелочек, — прошептала она с улыбкой. — Он прекрасен, Аластар, позаботьтесь о его ранах.
Доктор кивнул и отложил полотенце в сторону.
— Сделаю все, что смогу.
— Хорошо. — Ева продолжила поглаживать темные волосы Кастиэля. — Я хочу увидеть его, когда он проснется. Мое милое, милое дитя. Мой новый сыночек.
— Я буду держать вас в курсе. Ему может понадобиться некоторое время на заживление ран и потом на восстановление, так как вы не хотите, чтобы он получил сыворотку. Вам не удастся включить его в шоу немедленно, — предупредил Аластар.
— Я понимаю, — ответила Ева очень нежным и любящим тоном. — Как же он прекрасен, Абаддон, ты только посмотри на него.
— Я смотрю, — холодно отозвалась та. — И я вижу истерзанного юношу, который скорее всего умрет от инфекции…
— Он не умрет! — яростно воскликнула Ева, бросив на Абаддон убийственный взгляд. — Он не умрет.
Абаддон закатила глаза и покинула подвал. Ева смотрела ей вслед, чувствуя, как ярость переполняет ее: Абаддон все видела в черном свете, она вовсе не переживала за детей Евы. И это ее злило. Она перевела взгляд на мальчика, и сердце ее смягчилось.
— Он чудесный мальчик, и я хочу знать обо всех изменениях в его состоянии.
Аластар снова кивнул.
— Доброй ночи… Ева.
Она нагнулась, чтобы прижаться губами к мягким волосам Кастиэля, и прошептала ему на ухо:
— Спокойной ночи, мой милый ангел.