Chapter Text
Осень, со всем её безумием, бойкотом, и буллингом, однажды заканчивается. Наступает зима. В этом году она выдаётся холодной, даже снег под Рождество выпадает. Шинсо не фанат холодов, так что он радуется, когда и зима проходит.
Снова Шинсо в Масутафу, но на этот раз в очень даже определённом месте — у ворот средней школы Изуку. Пытается стряхнуть лепестки сакуры с плеча. Ага, вот он и начался — последний год средней школы.
На него пялятся — кто-то подозрительно, кто-то с интересом, но докопаться не пытаются. Даже Бакуго Кацуки, который пасётся во дворе с парой подпевал, просто делает вид, что он ни с каким Шинсо Хитоши не знаком. Шинсо это полностью устраивает.
И вот наконец-то со школьного крыльца к нему бежит Изуку с громким приветственным:
— Хитоши-кун!
— Йо, — Шинсо лениво вскидывает руку, но так-то он тоже рад. Дофига рад, если честно.
Приятно, что времена года идут друг за другом, но что-то остаётся неизменным.
— Извини, меня немножко задержали, — выговаривает Изуку между своими попытками отдышаться.
— А-а-а, — понимающе тянет Шинсо. — «Вы уже третьекласссники, бла-бла-бла, пора думать о поступлении, бла-бла-бла»?
— Ага, — досадливо кивает Изуку. — Сенсей просил меня ещё раз подумать о поступлении в Юэй. Точнее, о не-поступлении. Я ж умный парень, я понимаю.
Изуку явно передразнивает чей-то голос, даже несуществующие очки поправляет. А потом снова становится самим собой — широко-широко улыбающимся.
— Надо ему в следующий раз вежливо объяснить, что я тупой.
— Это уж точно, Деку, это уж точно, — знакомый голос раздаётся совсем рядом с ними. Изуку дёргается от неожиданности:
— Ой, Каччан!
— Здрасьте, Ваше Хулиганское Высочество. Сколько младшеклассников довели до слёз сегодня? — предельно вежливо интересуется Шинсо.
Бакуго хмыкает, и молча показывает средний палец — типа он не такой дурак, чтобы на его причуду попадаться. Но потом, видимо, решает, что при Изуку Шинсо ему ничего не сделает, и тоже ехидно спрашивает:
— А ты скольким сегодня мозги промыл, чучело лохматое?
— Да вот, понимаешь, — со вздохом делится Шинсо, — Сегодня мне попадаются только люди без мозгов.
Прихвостни Бакуго хихикают у него за спиной — будто Шинсо не их имел ввиду. Пока Каччан наводит порядок в своей армии зомби, Изуку приходит к неожиданному выводу:
— А вы неплохо ладите.
Иногда желание Изуку, чтобы все его друзья и «друзья» подружились друг с другом, взялись за руки и пошли на реку плести веночки, переходит всякие границы. Шинсо бы скорее определил свои отношения с Бакуго как до зубов вооружённый нейтралитет. Офигеть они ладят, конечно. Да у них в переписке с осени набежало всего сообщений пять!
ГДЕ ВЫ НАХРЕН ИНКО-САН ВОЛНУЕТСЯ — это Изуку тогда потащил Шинсо смотреть на схватку героев со злодеями, а потом им пришлось драпать от полиции (долгая история). И конечно, Бакуго написал Шинсо, нельзя же сразу Изуку написать. Он же Изуку ненавидит, если кто забыл.
УВИЖУ — УБЬЮ — это после того случая, как Шинсо коварно обсыпал Бакуго снегом неподалёку от дома Мидории. Пока Бакуго ругался и отряхивался, на горизонте показалась Инко-сан, и ему пришлось с ней расшаркиваться, вместо того, чтобы убивать Шинсо. Так ведь и не убил, тормоз, хотя видел после этого несколько раз.
Ну и дальше там только открытка от Шинсо за 22 февраля, поздравляющая с Днём кошек. Отправил чисто по ошибке, но то, что Бакуго до апреля так и не удосужился на неё ответить, только ниже опускает его в глазах Шинсо. Если предположить, что там есть куда падать.
Видите — и пяти сообщений не наберётся. Так что нифига они не ладят.
Бакуго, кстати, того же мнения.
— Ты чё-то оборзел, задрот, морду давно не били?
Мнение он своё выражает довольно агрессивно. Как всегда.
— Только попробуй, — мрачно откликается Шинсо. Он надеется, что в его голосе достаточно намёка на чудесные твёрдые стены.
— Да он несерьёзно, Хитоши-кун, — громко шепчет Изуку, дёргая Шинсо за рукав. — Он вообще в последнее время очень милый. Я сегодня геройскую тетрадку уронил, а он подобрал, и мне отдал, представляешь?
Бакуго определённо прогрессирует — краснеют у него только кончики ушей. Он профилактически рявкает на свою банду, а те старательно делают вид, что и без того подхватили приступ избирательной глухоты.
Но как же вырос Изуку, а? Шинсо прямо не верится, что его мальчик уже начал осваивать тонкости троллинга. Может, это пока немного, но против Бакуго достаточно — вон, уже сваливает вместе со своими «эм, друзьями».
Шинсо и Мидория отправляются в другую сторону. Болтают о какой-то школьной ерунде. Шинсо делится, что опять попал в один класс с Амамией и ему уже заранее страшно. Зато без Незуи, значит, вообще его почти видеть не будет, ю-ху-ху! Изуку в одном классе с Каччаном уже фиг знает который год подряд. Для Шинсо звучит как проклятие, но Изуку, кажется, рад.
Кажется — это у Изуку-то, который всегда радуется процентов на сто двадцать. Его определённо что-то беспокоит.
Шинсо останавливается — они сейчас проходят мимо тоннеля — и спрашивает:
— Эй, что-то случилось?
Изуку вздыхает. Очень тяжело вздыхает. Ясно. Нужен разговор.
Они заходят в туннель, чтобы на дороге не стоять. Изуку мнётся, теребит лямки рюкзака, но в итоге всё-таки начинает говорить:
— Знаешь, я уже сам сомневаюсь, ну, насчёт Юэй.
— Ну мы же говорили об этом, Изуку-кун, — Шинсо поднимает глаза к своду тоннеля. — Там же куча классов в параллели. Не получится в геройский класс — пойдём в геройскую поддержку. Главное, что вместе, да? А письменный экзамен мы с тобой точно сдадим. Мы ж умные парни!
Изуку выдавливает улыбку — еле-еле, будто только из вежливости.
— На самом деле, там даже в классе геройской поддержки все с причудами. Хоть с каким-то.
— Значит, будешь первым беспричудным в Юэй. Только и всего, — отрезает Шинсо. Как бы ему хотелось каждому, кто поселил в Изуку эти сомнения надавать по башке. Но тут бы всё японское общество бить пришлось, а он даже с одним Бакуго Кацуки не справился.
— Но даже если я поступлю в Юэй, наверное, героем стать у меня не получится. Кого я могу спасти? Я же просто слабак без причуды, — бормочет Изуку, опустив глаза в землю.
Ну как же Шинсо всё достало. Хорошо, всё, кроме Изуку. То есть, гадит всё японское общество, а поддерживать должен он один? Он, блин, просто дурацкий подросток с заржавевшими социальными навыками и избытком геройских инстинктов. Вот попробуйте только после этого его в Юэй не взять.
— А я — слабак, с причудой, которую считают злодейской. Значит, у нас у обоих ничего не получится, будем вместе, как дураки сидеть.
Это тут же помогает Изуку очухаться — он принимает более решительный вид, и явно готов спорить до хрипоты о том, что всё у Шинсо получится, а причуда у него и вовсе замечательная. Но даже начать не успевает.
Потому что за спиной Изуку из канализационного люка лезет какая-то хрень. Выглядит она как внутренняя дерьмовая сущность Бакуго Кацуки. То есть, неоспоримо злодейски.
— Так-так, что тут у нас… — бормочет хрень, — Два маленьких тела…
И всё. На этом злодейская карьера хрени приостанавливается.
Воздадим же славу болтливым злодеям! И причуде Шинсо, которая решила, что это бормотание считается.
— Изуку, я держу его, — хрипло произносит Шинсо. На второй взгляд хрень нравится ему ещё меньше, чем на первый. — Звони героям каким-нибудь, что ли. Или в полицию.
— Ага, — кивает Изуку, и дрожащими пальцами тянется к мобильнику. Но тут крышка канализационного люка улетает от мощного удара кулака, и на сцене появляется… Всемогущий?
Да что за город долбанутый этот Масутафу!
— Не бойтесь, потому что я здесь! — Всемогущий изрекает свою коронную фразу, и тут же бросается в бой.
— Да мать вашу, всё же было под контролем! — вырывается у Шинсо, а потом он вспоминает, с кем говорит. Всемогущего уважать надо, он заслужил — всего пара ударов, и злодейская хрень уже упакована в бутылку.
— Ну, или так тоже можно, — одобрительно кивает Шинсо, и легонько трясёт Мидорию, чтобы вывести его из фанатского ступора.
Изуку тут же разводит кипучую фанатскую деятельность: суёт Всемогущему тетрадку под автограф, кланяется раз пятнадцать за полминуты и говорит не переставая. Всемогущий что-то отвечает. Невпопад, правда.
Шинсо просто стоит в сторонке. Может, он и порадовался бы — лет десять назад, но сейчас ему просто очень, очень странно. Всемогущие просто так на голову людям не сваливаются. Дорогое мироздание, в чём подвох?
Ну, подвох в том, что Всемогущий очень быстро пытается сделать ноги. В принципе, он тоже человек, да и бутылку со злодеем нужно отнести куда следует. Но Изуку кидается за ним. Значит, Шинсо приходится догонять Изуку.
— Ты чего? — шипит он Мидории в спину.
— Нужно… Кое-что… Спросить! — выпаливает Изуку на бегу.
Хм. Спросить. А это неплохая идея.
Шинсо думает так ровно три секунды. Пока Всемогущий не взмывает в воздух. И они вместе с ним — Изуку успел вцепиться во Всемогущего, а Шинсо — в Изуку.
Всемогущий негодует, Изуку что-то кричит в ответ. Шинсо, кажется, просто позорно верещит. К счастью, они довольно быстро приземляются на крышу какого-то здания.
Шинсо обессиленно валится на спину, и пытается отдышаться. Спасибо Изуку за дружбу, счастливую юность и новоприобретённый страх высоты.
— Хитоши-кун, прости пожалуйста, — Изуку, судя по всему, тоже напугался, но, как всегда беспокоится не о себе. — Я что-то не подумал…
— Это уж точно! — возмущается Всемогущий, на взгляд Шинсо — более чем обоснованно. — Что вы хотели-то от меня, юноши?
Шинсо с Изуку переглядываются, и одновременнно выпаливают:
— Скажите ему, что он сможет стать героем!
— Э? — только и выдаёт Всемогущий. Приходится пояснить:
— Он думает, что без причуды героем не стать!
— Он думает, что его причуда — злодейская!
— Кто-кто тут без причуды? — неожиданно заинтересовывается Всемогущий. Шинсо обвинительно тыкает пальцем.
Всемогущий уже настолько офигел от их нехорошего поведения, что внезапно взрывается… нет, превращается в очень тощую и усталую версию себя. Это вызывает у Изуку море удивлённых криков и трескотни. А Шинсо лично всегда подозревал, что люди, которые столько улыбаются, глубоко внутри мертвы. Ему такой облик даже более симпатичен.
И очень зря, потому что в итоге Всемогущий выносит безжалостный вердикт:
— Нет. Я не думаю, что человек без причуды может стать героем.
Ну и всё. Опять Изуку опускает взгляд, и губы у него дрожат. Хрен с ним, со всем японским обществом, но уж от Всемогущего Шинсо такой подлянки не ожидал!
Толку-то от этих причуд, Изуку. Даже с ними иногда чувствуешь себя дофига беспомощным. Например, когда друг расстроен, а ты ничем не можешь помочь. Тут же не причуда нужна, а, ну, социальные навыки. С ними у Шинсо плохо, сто раз уже говорил.
Шинсо всё равно пытается.
— Ой, да ладно вам! — от возмущения он даже вскакивает с крыши. — Улыбаетесь, блин, из каждого ящика, потом каждый первый хочет героем стать, а сейчас, значит, вдохновляюще соврать не можете?
— Н-не надо, Хитоши-кун, — Изуку еле-еле давит улыбку, и вообще вид у него такой, будто его в живот пнули. — Всемогущий прав, да и сам я всегда знал, что…
— Да нахрен Всемогущего! — кричит Шинсо, хотя Символ Мира, вообще-то всё ещё здесь. — Кого угодно нахрен! Я тебе говорю, что ты станешь героем. Мы с тобой станем героями, вместе, ещё и со сраным Бакуго, но мне плевать. Не смей сдаваться, не сейчас, слышишь, Изуку?
По Всемогущему не скажешь — то ли он умиляется такому бурному проявлению юности, то ли ему неловко, что его послали нахрен. Шинсо, честно говоря, самому неловко — выдал, блин, речугу, будто из клишированной сёнен-манги.
Но Изуку…
Изуку смотрит на него широко раскрытыми глазами, готовый разрыдаться. Шинсо надеется, что от счастья.
Ну да — клишированные речуги из сёнена отлично на Изуку действуют.
— Хи… Тоши-чан, — выдаёт он дрожащим голосом.
И в этот момент раздаётся взрыв.
Не стоило лишний раз поминать сраного Бакуго — Масутафу и так глубоко проклят.
***
«Я ему напишу, какой он лох. Но потом» — мрачно думает Шинсо, вместе с Изуку толкаясь в толпе. Толпа собралась по поводу того, что Бакуго торжественно воссоединился со своей истинной сущностью — хренью из канализации. Бутылка, видимо, выпала у Всемогущего во время их недолгого полёта.
На самом деле, ситуация нешуточная. Бакуго, как уже не раз упоминалось, лох. Про-герои всё никак не могут к злодею подобраться. И Всемогущий всё ещё в ослабленной форме.
Геройские инстинкты орут Шинсо сделать хоть что-то, но грёбаная помойная тварь именно сейчас стала какой-то неразговорчивой. Остаётся только ждать. Кто-нибудь придёт, да? Какой-нибудь взрослый герой с крутой причудой?
Ага, и Бакуго пусть тоже подождёт, да? Он кидает в толпу такой взгляд, что Шинсо еле выдерживает. Изуку не выдерживает вовсе.
Он кидается прямо на злодея — маленький беспричудный Изуку, вооружённый только своим жёлтым рюкзаком.
— Стой! — истошно кричит Шинсо. Вся толпа кричит, но Изуку не останавливается. Он… Он швыряет в огромную пугающую хрень рюкзаком?
Шинсо будет гордиться им, вот честно. Но сейчас Шинсо ужасно напуган. Он же даже не может вернуть Изуку с помощью своей причуды. Он беспомощен. Бакуго беспомощен. Вот бы кто-нибудь… Кто-нибудь…
Да, ребята, всех спасает Всемогущий. Отправляет злодея в стратосферу одним ударом. Толпа вокруг восхищённо кричит. А Шинсо бросается к Изуку.
Тот в порядке, и единственное, что ему угрожает — про-герои, что собираются его отругать. Их Шинсо крайне вежливо останавливает с минимальным использованием причуды. Он лучше сам Изуку отругает.
Отругал бы — но один взгляд в эти жалобные глаза, и Шинсо вспоминает, что он им, вообще-то гордится.
— А говорил, что спасать людей у тебя не получится, — ворчит Шинсо, и легонько хлопает Изуку по затылку. Для профилактики.
— А… А это я сам был, да? Просто так неожиданно всё, тело будто само двигалось… Это точно не твоя причуда была? — серьёзно спрашивает Изуку.
Шинсо закатывает глаза, а потом популярно объясняет, что Изуку один-единственный такой дурак — лезть на злодея с голыми руками, да ещё и без причуды, а он вот не изверг какой — людей чуть не на смерть кидать. Объясняет всё Шинсо в ёмких Бакуговских выражениях.
Изуку удивлённо хлопает глазами. А потом смеётся. Почти хохочет.
— Я… Я не думал, что ты так ругаться умеешь, Тоши-чан, — еле выдавливает он.
— С вами свяжешься — не такого нахватаешься ещё, — смущённо фыркает Шинсо. Тоши-чан, надо же.
Ага, они оба - дурацкие беспомощные подростки, которые иногда и со своими проблемами-то справиться не могут, не то что других спасать. Им ещё учиться и учиться.
Но однажды они обязательно станут героями.
Шинсо уверен в этом.
***
Когда они уже уходят с места происшествия, их нагоняет Бакуго. Вид у него дикий. И на лице вот такими буквами написано: «Да-я-бы-лучше-умер-чем-быть-спасённым-задротом-УБИВАТЬ-УБИВАТЬ-УБИВАТЬ». Шинсо, в принципе, понимает, что он в стрессе. Так что готовится к любой фигне.
Но Бакуго Кацуки прогрессирует. Он только зыркает на них злобно-презлобно, резко разворачивается, и уходит, бормоча что-то вроде «Да чтоб вам всем нахрен провалиться».
Мда, может Шинсо и правда о нём чересчур плохо думает?
Но когда ещё и Всемогущий выруливает к ним из-за угла — это уже многовато для одного дня.
— Так, — Шинсо выставляет вперёд ладонь, прежде чем кто-то что-то скажет. — Вижу, вам нужно поговорить. Наедине. Так что прощайте, Всемогущий-сан. Изуку, увидимся.
— Увидимся, — ошеломлённо кивает Изуку.
На самом деле, далеко Шинсо не уходит. Буквально за углом сползает по стеночке. С тех пор, как он познакомился с Изуку, слишком часто в его жизни стали выдаваться такие длинные странные дни.
Но променял бы он эту дружбу на одинокую жизнь? Вот уж фигушки.
Всемогущий говорит то, что Шинсо и ожидал. Бла-бла, ты молодец, бла-бла, я понял, что беспричудный может стать героем. Ой, да неужели? А Шинсо говори-и-ил. Бла-бла, ты достойный наследник для моей силы… Чего?
Звучит как слишком фантастическая фигня. Шинсо чересчур устал, чтобы с этим разбираться. Если Всемогущий далековато зашёл в мотивационном вранье, можно просто ему… Так, остановимся, а то звучит уже по-злодейски. А если это правда — что ж, никто не достоин больше, чем Изуку.
Шинсо кое-как поднимается на ноги, и решает отвести душу. А то мало того, что он чувствует себя так, будто его прокрутили в стиралке, так ещё и офигевать от жизни должен в одиночестве.
Он фоткает Изуку, стоящего напротив Всемогущего, и скидывает Бакуго с припиской «НУ ТЫ И ЛОХ». Ответ приходит тут же:
????
Задрот общается с каким-то стрёмным дедом, а лох я?
Шинсо бьёт себя по лбу — не сильно, а то ещё вдруг превратится в безмозглого Бакуго. Мда, неудобно получилось. Нужно, наверное, как-то прояснить ситуацию.
Он пишет:
ТЫ ДВАЖДЫ, НЕТ, ТРИЖДЫ ЛОХ
Потом объясню, почему
Бакуго разражается потоком ругательств, и Шинсо довольно блокирует телефон. Вот и всё, жизнь стала чуточку приятней.
Это же какой цирк начнётся, когда они в Юэй поступят, все трое?
Шинсо не терпится узнать.