Chapter Text
Яркие люминесцентные лампы коридоров Куантико после возвращения не стали приятнее ни на йоту, и неважно, пил Уилл древнюю кровь или нет. Даже сам Лектер чувствовал себя некомфортно при такой яркости, что уж говорить о Грэме, немедленно нацепившем на нос очки, так удачно прикрывавшие его и от света и от внимания агента Кроуфорда.
— Что значит «я поймал Невидимку, но не можешь тебе его отдать»? — начал разоряться Джек, и Уиллу не осталось ничего другого, как обречённо плюхнуться на стул у его стола.
Джек встречал его прямо в аэропорту, и стоило только самолету затормозить на взлётно-посадочной полосе, как агент Кроуфорд уже был там, полностью готовый утащить Уилла в Куантико для отчета.
Ганнибал, разумеется сопровождал Уилла, но, в отличие от прочих пассажиров самолета, он не жаловался ни на задержку, ни на сервис, ни на неудобные кресла. Впрочем, Лектер был так покладист и тих только и исключительно потому, что Грэм устроил ему головокружительный минет прямо в воздухе, но так и не довел до разрядки, поясняя, что при хорошем поведении он даст Ганнибалу трахнуть себя прямо в своей аудитории в Куантико, посреди Академии ФБР. Поэтому теперь Ганнибал молчал, усиленно прикрывая пах пиджаком, который нес в руках без малейшей на то необходимости.
— Это значит, что мы нашли Невидимку, — сказал Уилл, – и, к слову, это была женщина, а не мужчина. Сейчас она взята под охрану и готовится предстать перед вампирской… эмм.. системой правосудия. Она все-таки вампир, что я мог с этим поделать?
— Арестовать, например! — вспылил Джек, привычно багровея лицом. — Вампирская система правосудия? Это что вообще за херня?! Мы находимся на территории Америки под юрисдикцией законов США! А ты представляешь ФБР!
— Вообще-то уже был прецедент в тысяча восемьсот пятидесятом… — вклинился было Ганнибал, но Джек резко его оборвал:
— Не стоит заканчивать это предложение доктор Лектер, потому что мне откровенно плевать на ваши прецеденты!
Ганнибал аккуратно скрестил ноги, продолжая прикрывать пах.
— Ее зовут леди Амаранта и она первая в своей кровной линии. Ей чуть больше трех тысяч лет и ее способность к вампирскому гламуру поистине уникальна. Вы не сможете удержать ее в человеческой тюрьме. Впрочем, за нарушение правил безопасности нашего собрания и убийства на чужих территориях она и так будет наказана. Ее потомки уже были уничтожены, а сама она предстанет перед трибуналом для справедливого суда. Это не ваша проблема, Джек, она будет сидеть так долго, что ты успеешь покинуть этот мир. И не только ты, а еще твои дети и дети твоих детей. Если после освобождения она совершит еще один проступок, она будет уничтожена.
— Проклятье, — выдохнул Джек, падая в кресло. Он уже понял, что спорить бесполезно, но не мог остановиться просто так. — Так дела не делаются.
— Я написал отчет, — сказал Уилл, выкладывая файл на стол. Его содержимое на 90% было откровенной ложью – он не упомянул ни о своих романтических отношениях с Ганнибалом, ни о новообретенных силах, ни даже об инциденте с Люком. Все это было его личным делом и не касалось ФБР. — В конце указан телефон Джентианны, она была распорядителем текущего собрания. Вы можете обратиться к ней, если возникнут вопросы.
— Она, как я понимаю, будет просто жаждать нам помочь, — едко ответил агент Кроуфорд.
— Джек, мне действительно очень жаль, — произнес Грэм, вставая. — Я знаю, что ты хотел бы, чтобы я доставил ее сюда. Но с ней покончено. Теперь никто не пострадает.
Ганнибал встал следом за Уиллом, все еще прикрывая пах пиджаком. Это не могло не впечатлять.
— Покажи ему дело Ван Хельсинга, — проворчал Джек, кивнув на Лектера. — Он всех тут знает, может, у него возникнут какие-то мысли. Но в этот раз, ты арестуешь убийцу, ты понял? И никаких этих ваших вампирских штучек.
— Ты не обязан этого делать, — сказал Уилл, обращаясь к Лектеру. — Это дело довольно... Неэстетичное.
Лицо Ганнибала было совершенной маской доброжелательности.
— Если мои скромные познания смогут помочь ФБР, я буду только счастлив предложить бюро свою помощь, — вежливо произнес он.
Полчаса спустя за закрытой дверью кабинета Уилла Грэма Ганнибал был не таким уж и вежливым. Он усадил Уилла на край стола и продолжил то, что они начали на борту самолета. Они так спешили, что Лектер успел спустить штаны лишь до колен, просто чтобы суметь вынуть член. Брюки Уилла до сих пор болтались на одной из его лодыжек, а их рубашки остались преимущественно застегнутыми. Ганнибал расправился только с парой пуговиц у шеи Уилла, но лишь для того, чтобы вонзить клыки в одну из его ключиц. Он не пил, но жадно слизывал кровь, ритмично вторгаясь в тело Грэма.
Уилл зажимал рот одной рукой, чтобы не стонать на весь коридор, а второй цеплялся за плечи Лектера во время их бешеной торопливой скачки. Ногой, свободной от штанов, он вжимал доктора в себя, намекая, чтобы тот двигался еще быстрее.
И Ганнибал двигался. Он цеплялся за стол ногтями, оставляя на поверхности дешевой древесины глубокие борозды, и увеличивал темп, потому что Уилл просил еще и еще. Мольбы, перемежаемые проклятьями, срывались с его губ, несмотря на прижатую ко рту ладонь. Когда Ганнибал кончил, то просто развернул Уилла лицом вниз и начал вылизывать собственное семя, стекающее из растянутого заднего прохода, пока Грэм следом за ним не провалился в оргазм.
— Ебаный боже.., — простонал Уилл, сообразив, что только что кончил на чью-то домашнюю работу, но все равно остался на месте, позволяя Ганнибалу довести его до изнеможения своим языком.
Насытившись, Лектер медленно поднялся на ноги и натянул брюки обратно, приводя себя в порядок.
— Тебе правда не обязательно смотреть дело Ван Хельсинга, — тихо сказал Уилл. — Джек не сможет тебя заставить.
Ганнибал поцеловал его в ответ.
— Но мне нравится наблюдать, как ты работаешь, — пояснил он, помогая Уиллу надеть штаны. — Твой способ мышления очаровывает меня. Когда я сказал, что хочу помочь ФБР, я имел в виду, что буду счастлив помочь тебе.
Уилл осмотрел свою рубашку и, оценив, что пуговиц не хватает, просто накинул сверху пиджак, но даже с ним он все равно казался себе изрядно потасканным и попользованным, чего нельзя было сказать о Ганнибале, который выглядел одетым с иголочки, как, впрочем, и всегда.
— Как хочешь… Просто знай, что ты можешь отказаться в любое время. Я серьезно.
— Хорошо, — согласился Лектер и тоже накинул пиджак.
Ганнибал отвез его к себе домой. Он не спрашивал у Уилла разрешения, но это было и не нужно, намек и без того был предельно ясен. Ганнибал делал предложение, и теперь Уилл мог принять его или просто уйти. Но что ждало его в Вулф Трап? Холодный пустой дом и отсутствие нормальной пищи? Так себе вариант. Поэтому Уилл решил злоупотребить гостеприимством Лектера, тем более, что тот обещал что-нибудь приготовить.
Спустя три дня Уилл так и не добрался домой. Ему казалось, что жить у Ганнибала будет как-то странно или неловко, но это оказалось на удивление легко. Ганнибал принимал пациентов, Уилл читал лекции. Их графики совместились до смешного легко, и жизнь потекла своим чередом. Порой Уилл замечал странные взгляды, которыми его одаривал Ганнибал, но это было что-то вроде неверия в собственное счастье, неверия в то, что Уилл все-таки остался и до сих пор не сбежал от Лектера в свои леса.
Уилл старался игнорировать эти взгляды, но игнорирование неизбежно приводило к сексу. Ведь Ганнибал очень чутко видел, что Уилл не уделяет ему внимания и тут же пытался это исправить. А секс был той штукой, которая просто не могла надоесть.
— Я приготовил тебе подарок, — сказал Ганнибал, однажды вернувшись домой. — Я вспомнил, что ты говорил о своих собаках, что они не признали тебя после изменения. Это естественно, ведь животные очень восприимчивы к запаху. Но это не повод отказываться от питомцев и впредь, — Лектер улыбнулся и осторожно вручил Уиллу маленький шевелящийся сверток. — Этот щенок будет знать только твой нынешний запах и никогда не забудет тебя.
— Она слишком мала, чтобы забирать ее от матери, — пробормотал Уилл, прижимая к груди крошечное живое существо.
— Ее мать умерла, — ответил Ганнибал. — Но ее спасли и теперь она твоя, если ты готов заботиться о ней.
Щенок коротко заскулил и попытался залезть Грэму в подмышку.
— Знаешь, тебе не обязательно подкупать меня щенком, чтобы я решил переехать, — сказал Уилл и внезапно понял, что он действительно имеет это в виду.
— Это не подкуп, — пожал плечами Лектер. — Я увидел в животном возможность порадовать тебя, вот и все.
— Знаешь, что меня действительно порадует? Если ради моего переезда ты снимешь со стен хотя бы часть своих дурацких оленьих рогов и заменишь их на что-нибудь менее стремное.
— Но мне нравится это сочетание, — ответил Ганнибал, придирчиво изучая ближайшую композицию из цветов и рогов. — Этот символизм — жизнь и смерть, разложение и…
— Господи боже, — закатил глаза Уилл. — Я уже жалею, что предложил. Просто выдели мне угол под удочки и с меня хватит. Я постараюсь поймать нам что-нибудь к столу, а ты сможешь применить к рыбе свою кулинарную магию и попробовать сделать ее съедобной для нас. Я не ел рыбы с самого обращения.
— Я знаю, что тебе не нравится этот дом, — внезапно слишком серьезно сказал Лектер.
Грэм вздохнул.
— Знаешь, Ганнибал, на самом деле мне плевать. Я жил в доме с розовыми обоями только потому, что их поклеила пожилая пара, которая владела домом до меня, а я за столько лет так и не нашел в себе сил и желания их поменять. Я не то чтобы прямо чистюля, просто твой дом слишком похож на музей. Меня подсознательно напрягает, что я что-то не туда передвину или, хуже того, разобью.
Ганнибал протянул руку и невозмутимо опрокинул со стола вазу, наполненную цветами и чертовыми вездесущими рогами. Вазу, которая наверняка стоила целое состояние.
— Она была сделана в 1793, но, как видишь, мне плевать.
— Гребаный ад, — выдохнул Уилл, позволяя своей силе проникнуть в Лектера. Тот больше не сопротивлялся и открылся, как книга, позволяя Грэму себя читать. — Я устрою щенка, а ты поднимись наверх и разденься.
Ганнибал даже не стал спрашивать зачем, он просто развернулся и ушел, сияя пошлой плотоядной улыбкой.
Уилл проверил щенка. Несмотря на очень юный возраст, животное казалось крепким и здоровым, так что Уилл решил просто ее покормить. Он согрел козьего молока и напоил им щенка, а потом устроил ее в гнезде из теплых кухонных полотенец, которое он свил в одном из больших пластиковых контейнеров, обнаруженных в кухне Лектера. Через пару минут сытый щенок сладко засопел, издавая смешные попискивающие звуки.
Удовлетворившись этим, Грэм пошел наверх, прихватив с собой собаку и портфель с проверочными работами.
Ганнибал действительно ждал его голым. Он снял с себя все и эротично раскинулся на кровати, удачно согнув ногу в колене так, чтобы впечатляющая эрекция была видна от самой двери. Член и задница Лектера уже блестели от смазки, а он неторопливо растягивал себя пальцами, ожидая появления Грэма.
— Решил подготовиться к любому варианту развития событий, — подмигнул ему Ганнибал, пока Уилл бережно устанавливал собачье спальное место со своей стороны кровати.
Он оставил рядом рабочий портфель и повернулся к Лектеру, чувствуя как рот — вопреки всякой логике и физиологии вампирского существования — наполнился голодной слюной. Он хотел трахнуть Ганнибала сам, хотел ощутить тесную влажную глубину его тела, сжимающего его внутри, но в то же время Уилл хотел его член. Хотел ощутить как толстая длина растягивает задний проход, лаская простату.
— Почему бы и нет? — сам себя спросил Грэм и залез на кровать. — Сколько тебе нужно времени, чтобы он снова встал?
— Очевидно, дольше, чем тебе хотелось бы.
— Но я всегда могу использовать гламур, — напомнил Уилл, снимая с себя одежду. — Итак, вот что мы сделаем. Сперва я залезу на тебя и хорошенько прокачусь, пока ты не кончишь в меня, а потом трахну тебя сам. И буду трахать до тех пор, пока у тебя снова не встанет, чтобы ты мог кончить со мной.
Ганнибал не возражал. Наоборот, он охотно помог Уиллу залезть на него сверху и опуститься на член. Тело привыкало быстрее, чем Уилл рассчитывал, и теперь он больше не испытывал боли, дискомфорта или растяжения, лишь приятное чувство наполненности и легкое покалывание от скольжения члена внутрь и наружу.
— Да, ты кончишь со мной, — повторил Уилл, наклоняясь так, чтобы каждое движение члена приходилось прямиком по простате. — Ты сделаешь все, чтобы удовлетворить меня. Ты слишком долго был один, чтобы иметь возможность отказаться.
Уилл наклонился, и они поцеловались, намеренно царапаясь о клыки, чтобы рот наполнился их общей кровью. В конце Лектер запрокинул голову и тихо простонал:
— Ты действительно представляешь для меня угрозу.
Уилл этого не отрицал, неторопливо скользя по члену Лектера и наслаждаясь его длиной и объемом. В этот раз он эгоистично выбирал самые удачные углы наклона, чтобы побаловать себя.
— Ты можешь больше не терпеть, кончай как захочешь. Я решил, что теперь я трахну тебя, — щедро сообщил Уилл, и Лектер искренне рассмеялся, ловя его лицо в ладони.
— Ты просто чудовище. Доминантный кроватный монстр. Но я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной.
— Кончай, — скомандовал Уилл, и Ганнибал кончил.
Профайлер поставил Лектера на четвереньки и трахал его бесконечно долго, наслаждаясь тем, как Ганнибал дрожит в агонии чрезмерной стимуляции. Когда Уилл почувствовал, что его собственный оргазм уже близок, он развернул Ганнибала к себе лицом и приказал ему снова затвердеть, чему Лектер с радостью подчинился. Уилл смотрел на его лицо и видел, что эта странная привязанность может легко перерасти в одержимость, но сейчас это его не волновало. Это было проблемой будущего.
А сейчас Уилл просто достал член и кончил Лектеру на живот, следом собрав свое семя пальцами, и довел Ганнибала до оргазма, используя собственную сперму вместо смазки. Они полежали, приходя в себя, еще несколько минут, затем вытерлись полотенцем, и Уилл со стоном потянулся к рабочему портфелю, понимая, что никто не проверит эти работы вместо него.
— Можешь пока пойти убрать вазу с пола, — сказал Грэм, легонько дергая Ганнибала за волосы на груди. — Я знаю, что беспорядок сводит тебя с ума, а мне все равно нужно проверить работы моих студентов.
— И что у вас за тема? — спросил Лектер, с интересом открывая глаза.
— Рассуждение о том, почему Ван Хельсинг не держит своих жертв живыми дольше, — ответил Уилл, вынимая из сумки пачку работ. Щенок на полу тихо повизгивал во время сна.
— И почему же он не держит их дольше? — спросил Лектер, звонко шлепнув Уилла по ягодице, чем тут же заслужил раздраженный взгляд.
Грэм упал спиной на подушки и, щелкнув автоматической ручкой, взял из стопки первую работу. На титульной странице прямо в заглавии маячила опечатка. Так себе знак.
— Ты уверен, что хочешь быть здесь со мной, а не убираться внизу?
— Нет такого места на свете, где бы я хотел быть сейчас больше, чем здесь с тобой, — ответил Лектер, пристраивая голову Уиллу на плечо, чтобы тоже заглянуть в работу. — Итак, расскажи мне об этом убийце.
— Это крайне умный садист, — сказал Уилл, понимая, что Ганнибал абсолютно искренен в своем интересе. — Он никогда не убивает дважды в том же стиле, да и жертв выбирает крайне неочевидно. Разумеется, мы понимаем, что в его выборе есть какая-то логика, но, похоже, все его жертвы имеют только одну общую характеристику — они когда-то встречались с Ван Хельсингом. По крайней мере, ничего другого я так и не смог уловить.
— Он может убивать их на почве личной неприязни, — предположил Ганнибал, и Уилл поцеловал его в шелковистые волосы на макушке.
— Поэтому он убивает только вампиров? Нет. Убийства на почве неприязни обычно спонтанны, они полны эмоций и порывов, а эти убийства тщательно просчитаны и спланированы. Он сдержан, но артистичен. Он мучает их ровно столько, сколько ему необходимо для реализации своего замысла. Места его преступлений – это творческие инсталляции, он хочет поведать нам что-то, рассказать свою историю. Его творения полны скрытого смысла, и я уверен в этом, но пока что не могу их расшифровать.
— Ты умный мальчик, у меня нет сомнений, что ты справишься, — лениво произнес Ганнибал, медленно поглаживая кожу на груди Уилла. Какое-то время он лежал тихо, а затем добавил: — Твой студент использует притяжательный апостроф с множественным числом. Это ужасно. Он действительно планирует служить в ФБР?! Им повезло, что у них есть ты, Уилл. Иначе никто и никогда не смог бы увидеть этих убийц.
Уилл вздохнул.
— Ага. Так и есть.