Work Text:
— Джей... Джейс... — Голос Виктора надломился, когда Джейс с сиплым стоном вогнал член до упора, вдавил хрупкое тело в кровать, словно желая задушить его, вжимаясь-втискиваясь в Виктора так, что уже нельзя было сказать, где заканчивалось тело одного и начиналось — другого. — Джейс, Джейс, а-ах, ах!..
— Блядь, ты великолепен... — Джейс зарычал, размашисто двигая бёдрами, точно поршнем. — Маленький, как кукла, и такой же хорошенький — но крепкий, как железо, чёрт подери. Ты ведь примешь всё, что я тебе дам, не так ли, куколка?
Виктор застонал — более соблазнительно, чем самая сексуальная проститутка в элитнейшем из борделей Зауна. Джейсу хотелось съесть его, съесть живьём. Виктор был таким тугим, таким жарким, так идеально облегал член Джейса, сжимая его в себе, словно был создан для него. Словно эта яркая звезда в море тусклых бюрократических лампочек засияла на пути Джейса лишь для того, чтобы взять всё, что тот должен был дать.
И Джейсу было что дать Виктору Ленкову.
— С-сильнее, — простонал Виктор, цепляясь мозолистыми ладонями за плечи Джейса, слепо шаря по ним — как будто не был уверен, к чему прикоснуться, как будто хотел разом обхватить всего Джейса, но, к сожалению, имел лишь две руки. — Ещё, пожалуйста, мой Джейс, с тобой так хорошо...
Джейс прерывисто вздохнул, услышав похвалу, и задвигал бёдрами с удвоенной силой. Краем сознания он отметил, что почти наверняка оставит синяки на внутренней стороне белых бёдер. Да, позже его будут мучить лёгкие угрызения совести, однако сейчас возникшие перед глазами картинки плеснули изнутри чувством собственнической удовлетворённости. Слова Виктора звенели у него в ушах, точно колокола Нижнего города, — и Джейс трахал любовника так, словно от этого зависела его жизнь, словно он бы умер, овладей Виктором кто-то другой до него.
— Мой, — рыкнул Джейс, продолжая трудиться над распластанным под ним пилтоверцем, доводя того до исступления. На лбу выступили капельки пота. — Целиком и полностью, весь, блядь, мой... Никто не сможет оттрахать тебя так, как я, никто и никогда не сможет со мной сравниться. Я никому не позволю даже пытаться.
Он задрал ноги Виктора повыше к талии, обхватил его бёдра ладонями — достаточно большими, чтобы кончики пальцев почти соприкасались друг с другом, — борясь с желанием сжать их и тискать до тех пор, пока Виктор не закричит, как запуганная наложница. Боги, об этом образе определённо стоило подумать позже — пусть это и было уже слишком. Левой рукой Джейс принялся ласкать больную ногу Виктора, водя ладонью по мягкой коже с нежностью, шедшей вразрез с грубыми толчками. Успокоение любовника выступило на первый план, однако Джейс предпочёл не задумываться об этом — чтобы не начать беспокоиться о том, что становится излишне мягкотелым.
— Твой, — мяукнул Виктор, в кои-то веки удержавшись от язвительных замечаний по поводу его самонадеянности. — Твой, весь твой — и ты мой, мой Джейс...
Этого было недостаточно, подумал он в полубреду, глядя на Виктора сверху вниз, точно волк, пускающий слюну над свежей добычей. Этого было недостаточно — ему требовалось больше. Больше Виктора, больше этого прелестного румянца и этих ярких глаз, больше этих пьянящих стонов, срывающихся с потрескавшихся губ, напоминающих лепестки цветов, блядь, больше, больше, больше! Джейс чувствовал себя пьяным от желания — сводящего с ума, горячего, дикого. Чёрт возьми, когда он дал слабину из-за какого-то грёбаного пилтошки?
Вероятно, в тот день, когда вышеупомянутый пилтошка ударил его тростью по заднице после того, как Джейс отпустил какой-то остроумный комментарий о его заметках.
— Никто не отнимет тебя у меня. — Джейс поймал себя на том, что произносит это, надеясь, что дикий голод в его взгляде не отпугнёт Виктора. — Никто не проявит к тебе неуважения, никто не поднимет на тебя руку. Я твой верный пёс... Детка, у тебя на поводке волк, который только и ждёт, чтобы его выпустили.
Он бы умер за Виктора. Он бы убил за Виктора. Он поджёг бы Пилтовер и Заун просто ради того, чтобы его согреть. Он бы вырвал из груди своё бьющееся сердце и, держа его в окровавленных руках, предложил бы Виктору — только бы тот одарил его своей лукавой улыбкой и фыркающим смехом. Джейсу хотелось разлить его смех по бутылкам, хотелось наполнить им собственные лёгкие, чтобы он мог вечно упиваться этим звуком, жить за счёт него.
— Нет, Джейс... — Тихий стон, похожий на тёплый летний ветерок, сорвался с губ Виктора. Он запустил пальцы в волосы Джейса, глядя в его пылающие огнём глаза и не отводя взгляда. — У меня есть партнёр, ради которого я сделаю что угодно. Ты совершенен — и ты мой.
Дьявол... Джейс никогда не отпустит этого человека.