Work Text:
Катсуки был в середине своего ежедневного патруля, когда два сопляка с заплаканными лицами и хлюпающими носами подбежали к нему, крича так, словно за ними гонится ужасный злодей.
Не так уж часто плачущие дети бегут навстречу ему, обычно они убегают, но эти двое подбежали прямиком к нему и схватились за ноги так, будто от этого зависит их жизнь.
"Какого черта случилось?!" — практически кричит он, потому что успокаивание плачущих детей все еще не его вещь, он мог сделать это в кризисной ситуации, но сейчас… он просто шел по улице, как вдруг эти маленькие монстры атаковали. Как бы то ни было, возможно кто-то гонится за ними, и так, заставляя себя успокоиться, он пробует еще раз. — "Вы в порядке? Кто-то из вас ранен?"
"Н-нет," — рыдает один из них, тот, что был видимо старше. Шесть, может семь лет. — "Н-но нам нужно показать Вам кое-что..."
Эх, понятно, это просто глупые дети делают глупые вещи. Он может разобраться с этим.
"Покажите мне, где," — говорит он, и его отводят (держа за руку, так что ему приходится идти всю дорогу неловко склонясь вперед) в маленький парк через пару кварталов. Дети потащили его к маленькой коробке, оставленной под деревом, со слезами на глазах указывая на нее.
Катсуки уставился на нее.
"Вы хотели показать мне это?"
"Да..."
"Да вы издеваетесь," — шепчет себе под нос Катсуки.
Внутри картонной коробки находится крошечный белый шарик — котенок, понимает он. Кто-то нацарапал «Дай мне дом» на внешней стороне коробки. Он почувствовал, как кривятся его губы. Самое меньшее, что мог сделать его последний владелец — это отдать его в приют. Он ненавидит небрежность.
Один из детей дергает его за штанину: "Вы можете помочь, правда? Наша мама сказала, что мы не можем оставить ее, потому что у Томы аллергия на кошечек."
"Я не хочу иметь аллергию на кошечек," — плачет второй. — "Я н-не хочу, чтобы она умерла!"
"Ладно, ладно, полегче," — говорит Катсуки. Он приседает рядом с коробкой. — "Она не умрет, ладно? Серьезно, хотя это не входит в мою зарплату, пацан. Для таких дерь… вещей существует контроль над животными."
"Что это?"
"Забудь," — вздыхает Катсуки. Он сам не выше уровня знакомого, так что он должен сделать все сам. — "Я разберусь с этим, хорошо? Прекратите плакать."
Дети так сильно его благодарят, что он не может не почувствовать себя чуть менее раздраженным. Он треплет волосы одному из них, а затем отправляет их обратно туда, откуда, черт возьми, они пришли. Соседние джунгли, вероятно.
Он протягивает руку в коробку, чтобы взять кошку. Она такая крошечная, что помещается в одной ладони в перчатке, просто невинный белый комочек, будто кто-то уронил пучок хлопка. Она просыпается, когда Катсуки берет ее, и она неустойчиво качается в его руке, прежде чем ее маленькая голова поворачивается в его направлении, и она моргает, открывая свои мутные глаза.
Сердце Катсуки почти останавливается. Это одна из тех кошек с разноцветными глазами. Один темный, а другой яркий, прозрачно-синий. Как только они останавливаются на нем, Катсуки не может не заметить, что они невероятно знакомы.
Что означает, слишком поздно. Он уже проебался.
К тому времени, как он возвращается домой, у него все еще нет плана. В квартире пахнет просто потрясающе, должно быть, Шото уже начал готовить ужин, и Катсуки успевает только положить свои вещи у двери, когда его парень выходит, чтобы поприветствовать его. Он босой, в мягком свитере под фартуком, который он почти развязал к тому моменту, когда входит в гостиную.
"Хей," — говорит Шото, — "как прошел твой день?"
"Эм," — отвечает Катсуки, — "странно."
Шото наклоняет голову, но, прежде чем он успевает уточнить что-то, Катсуки расстегивает молнию на куртке, чтобы показать гостя, которого он принес домой с работы.
Глаза Шото распахиваются до невозможности. Казалось, он теряет все способности к коммуникации на секунду и просто стоит, замерев, пялясь на Катсуки и котенка. Наконец, он произносит самый высокий звук, который Катсуки когда-либо слышал от него.
"Ах..."
"Какие-то дети попросили у меня помощи," — говорит Катсуки. — "Похоже, она была брошена. Когда я закончил работать, было уже слишком поздно отвозить ее в приют, так что я привез ее сюда."
"Ах," — снова шепчет Шото, только чуть менее удивленно. — "Катсуки."
"Что?" — ворчит Катсуки, потому что он должен скрыть то, что его сердце пытается вылететь из его груди прямиком на орбиту.
Шото молча протягивает руки вперед.
"Чего ты хочешь от меня?" — спрашивает Катсуки. Шото делает вид, будто пытается что-то схватить. — "Что? Кошка? Ты хочешь взять ее?"
"Я хочу взять ее," — говорит Шото. — "Позволь мне взять ее."
"Прекрасно, прекрасно," — продолжает ворчать Катсуки, — "Настоящая, блять, вежливость, я даже не получил объятий, хотя я тот, кто принес ее..."
"Я люблю тебя," — немедленно говорит Шото, и Катсуки матерится про себя. Проклятье. Тупые милые тактики.
"Вот," — Катсуки подходит к Шото, чтобы передать котенка. — "Осторожно, она очень вертлявая."
"Хорошо," — говорит Шото, почтительно принимая ее маленькое тело, — "Я держу ее."
Он подносит ее к своему лицу, и она смотрит на него, он смотрит в ответ, почти касаясь ее носом. Катсуки чувствует, что ему нужно прилечь. Он испытывает физическую боль от того, насколько восхитителен вид перед ним, и это просто ужасно.
"У нее глаза разного цвета," — говорит Шото.
"Да, есть сходство," — небрежно признает Катсуки, будто это не является причиной того, что кошка сейчас в их квартире, причиной того, что он слаб. Бакуго Катсуки - слабый человек. — "Разноцветные глаза, адски раздражающий характер..."
"Она не раздражающая," — заступается за нее Шото, — "Не называй ее так."
"Ты уже на стороне этой чертовой кошки?" — спрашивает Катсуки.
"Очевидно, я буду на ее стороне."
"Что и требовалось доказать," — говорит Катсуки. Маленькие пакостники. — "Вы оба появились в моей жизни без приглашения, и теперь я должен заботиться о вас."
Шото улыбается котенку, прежде чем притянуть ее ближе, чтобы прижаться лицом к ее меху. Она кладет свои маленькие белоснежные лапки на его плечо, глядя вдаль своим маленьким глупым кошачьим лицом и дергая усиками. Шото успокаивающе поглаживает ее по спине с самым нежным выражением лица, которое Катсуки когда-либо видел (ну, иногда он смотрит так на Катсуки, но только тогда, когда думает, что Катсуки не видит). Боже, это так мило, что должно быть незаконно. И котенок, и Шото, оба. Что за хрень.
Шото смотрит на него в ответ и приподнимает бровь: "Почему ты так смотришь на меня?"
"Как?" — спрашивает Катсуки, стараясь заставить свой голос звучать нормально.
"Как будто ты хочешь меня ударить."
"Я действительно хочу ударить тебя," — отвечает Катсуки. — "Это все твое лицо, не я."
Во всем виновато чертово прекрасное лицо Шото.
Шото вновь поднимает кошку, прислоняясь сбоку своим лицом к ее так, чтобы вся сила восхитительных разноцветных, совершенно невинных глаз устремилась прямо на него.
"Мы можем оставить..."
"Да, ладно, как угодно," — говорит Катсуки. — "Боже, я знал, что ты захочешь этого, так что тебе лучше поблагодарить меня за то, что я уже купил ей корм."
И наполнитель. И игрушки. И многоуровневую кошачью башню, которая будет доставлена в течение двух дней, потому что он заказал экспресс-доставку.
Шото подходит к нему и протягивает одну из лапок котенка, нежно касаясь носа Катсуки мягкими розовыми подушечками. Котенок позволяет это безо всяких возражений, и Катсуки понимает, что обречен быстро влюбиться в новый раздражитель в своей жизни.
"Скажи 'спасибо' Катсуки," — обращается к ней Шото.
"Я, блять, терпеть тебя не могу," — говорит Катсуки, притягивая Шото и их котенка ближе, чтобы он мог обнять и прижать к груди.